Творчество этой незаурядной команды вызывает легкий трепет у людей, хоть раз слышавших группу "Нагуаль". Обычные термины для описания музыки коллектива явно не способны передать гамму чувств, возникающих в гопове у критика; это что-то весьма далекое от тех нейтральных эмоций, вызываемых 'просто хорошей музыкой*. Перфекционизм... Наверное, это наиболее точное определение нх творчества. Между тем его нельзя назвать синтезом различных видoв искусства (хотя, безусловно. элементы шаманского перформанса, вгоняющего тебя в транс, присутствуют), деконструкцией всего и вся и объединением этого в разнородную бесформенную массу. Музыканты уверенно перешагнули через постмодернизм и делают весьма интересные вещи в контексте пост-постмодернизма.
Павел Кудрявцев: Что заставило вас начать писать музыку? Что послужило импульсом?
Леонид Павленок (Л): Импульсом было окончание 11-го класса. Я подумал: наконец-то наступила свобода. Ухожу из дома и начинаю делать рок-н-ролл. Как ушел из дома, так до сих пор не могу никак вернуться. Но я все время звоню маме, присылаю eй записи, открытки с гастрольных туров. Навещаю только лишь во сне, но это очень хорошая практика, ведь сон — настоящая реальность. Можно запросто во сне передвигаться. В общем-то, мы и музыку такую делаем — на ощупь очень плотную.
Если сон — реальность, то бодрствование — это что?
Л: Я вообще кайфовать хочу. Я устал напрягаться и думать. сочинять концепции. Я хочу балдеть. и играть, приносить людям здоровые образы. Я сравниваю музыку с врачевательством. Для меня очень важная профессия на этой земле — врач. Чтобы человек жил подольше и кайфовал. Вот и музыку такую хочется делать. И мы ее делаем.
Вы слушаете свои композиции? Если да. то как часто?
Алексей Кулыпин (Ал): Мы часто их сводим, поэтому, естественно, слушаем и очень внимательно. Я иногда слушаю в наушниках, когда мы едем куда-нибудь.
Чтобы знать, как жить дальше?
Ал: Мне просто интересно.
Музыка - это уход от реальности или ее отражение?
Л: Соединение с реальностью и_ даже не отражение, а развитие этой реальности, дальнейшая обработка..
Ал: А для меня — часть реальнюсти.
Насколько ваше творчество востребовано в коммерческом плане?
Л: Сейчас посмотрим. Вот выпустим альбом и посмотрим (беседа проходила накануне выпуска альбома *У Земли под юбкой’ — примечание автора).
Ал: Смотря с чем сравнивать. Если сравнивать с Алсу, то у нас очень плохо с финансами. А если сравнивать рядом московских групп, то — обычно. В Беларуси мы не очень востребованы коммерчески.
В чем причины этого, на ваш взгляд?
Ал: У нас востребовано всего несколько групп, не считая кабачных (я не отношу их к музыкальным коллективам, ведь это — не искусство). А все остальные группы получают, там, 10 долларов на нос.
Л: Не считая Крамбамбули и Ляписа Трубецкого.
Ал: Да, но это уже в хорошем смысле слова поп-музыка. У них совершенно другие расклады, и они очень редко делают концерты. Говорить о какой-то материальной отдаче в городе Минске пока нельзя.
Л: У нас музыка авторская. Вот как авторское кино. Хотя она (музыка) и плана широкого. потому что там используется много корневых элементов, жизненно необходимых для человеческого организма — фольклора. Но этот фольклор мы придумываем сами, обрабатываем. и он у нас получается. как мы его чувствуем, как мы его понимаем То есть, не перепеваем песни уже созданные.
Ал: Если говорить о концепции. то народная музыка — это музыка, которую делает народ. Чем мы не народ? Мы делаем народную музыку, потому что мы часть народа. Это, конечно, смешно прозвучит для фольклористов. но тем не менее.
Л:Дело в том, что, создавая такую музыку, я как-то очень глубоко осознал, почему мы называем свое творчество частью фольклора. Фольклор — это не только музыка, это вообще жизнь. И осознание музыкально этой жизни, брожения идей. Если прикоснешься к каким-то таинствам: что такое жизнь, как мы живем, как мы двигаемся, как мм думаем, как мы едим, как мы любим - получается именно та корневая музыка народа большюго. Неважно откуда - народа земли.
У вас очень много своеобразных вокальных партнй. Откуда появились эти странные созвучия, и с какой целью?
Л: Я придумываю. А кто мне их в голову запускает, это уже вопрос необъяснимый. Это то, что касается моего голоса. И то, что поет Марина, иногда я ей предлагаю. (В комнату заходит Иван Жук — примечание автора). Вот это наш герой сегодняшний, который постоянно играет в любом состоянии. И сейчас играет. Он хочет создать музыкальную коммуну, под названием ПСИХО-ФОЛК, Анака (Анна Шапошникова - примечание автора) очень часто придумывает свои партии. Но на самом деле не важно, что мы поем, главное, какая у нас 6асовая партия.
Анна Шапошникова (А): Очень часто зависит от того, кто импульс для песни даст. Леня придет с песней - у него уже и вокальный набор. и своя партия. И мы поверх его вокала что-то свое накладываем. Это может вылиться во что-то новое, а может и сохраниться в нетронутом виде. Марина часто предлагает свою партию поверх. и песня изменяется.. У тебя был вопрос по поводу того, слушаем ли мы свои композиции? То, что слушаем — они уже измененные, хотя песни те же самые, но все звучит по-другому.
Л: Так как язык у нас в основном импровизационный, скажем так — сплошной неологизм, то достаточно глупо говорить о создании какой-то партии. Но! С помощью такого языка достигается свобода мышления. постоянная передача каких-то новых ощущений. Удачно подобранные звуки способствуют удачному проникновению, потому что вся музыка есть таинство.
А: Например, песня "Джябо Кя" очень нравится людям. А она Лене вообще приснилась. Единственное, что чередование слов... мы меняем иногда местами.
Л: Эта вещь нам непонятна до сих пор. Мы постоянно путаемся в ней. в повторении звуков.
Вы стараетесь решать трудности. возникающие в жизни, или пытаетесь уйти от них?
Л: Прямо какой-то психологический тест.
Иван Жук (И): Я приехал к ребятам из далекой северной страны, чтобы решить трудности, возникшие в жизни. Мне кажется, это моя функция в колпекгиве — решить здесь трудности. Психо-фолог Иван Жук. Кстати, я хотел сказать о вашем журнале. Я сам выпускник Петербургской Академии Культуры и помню, что когда заходил в киоск, где продавались журналы, то всегда с волнением покупал новый номер "Джаз-Квадрата". Это было единственное в Питере джазовое издание. И,честню говоря, не мечтал о том. что буду присутствовать при интервью "Джаз-Квадрату".
На каких фестивалях вы выступали, и чем они вам запомнились?
И: Могу скхзать о фестивале Пустые Холмы, где я выступал в составе другой группы. "Нагауль" там тоже был. Это был фестиваль 1юд Москвой, организованный нашими друзьями — Денисом Харлеем и коммуной имени Баумана - студенческим молодежным объединением в Москве, которое занимается инсталляциями, перфор- мансами и организацией фестивалей в частнюсти. Фестиваль проходил на открытом воздухе. Он был бссплат- ным для слушателей, кроме затрат на автобус. Ребята своими силами пьггались построить сцену, достать аппа- рат, какие-то фонарики развесить... В общем, это было настоящее счастье.
Л: Для людей природных.
А: Еще нам запомнились фестивали этого лета Один назывался Фиесто Бореалис. Проходил недалеко от границы, было легко добраться. По стилистике он был роково-джазовый, оказались мы там случайно, но очень удачно. Благодаря этому фестивалю мы записали альбом. Еще было очень много фестивалей, мы и в Ростове-на-Дону играли, здесь, в Минске, на Свежем Ветре, Синем Перце и Неформате. Специализированном фольк-фесте Таукачыки. Также мы участвовали в фестивале в городе Плоньске под Варшавой, он назывался Сближение — сближение культур. Мультимедийный был фестиваль.
Система ценностей, которая вам наиболее близка?
И: Я - буддист.
Ал: Православный атеист.
Вы выбираете мультикультуральность?
Л: Мы выбираем человечное в человеке.
А как относитесь к монокультуре. когда присутствует доминация одной культуры над другими?
Л: Это, мне кажется, немножко нездоровое состояние.
И: Я считаю, что это явление вчерашнего дня, потому что в России можно было жить в эпоху православной культуры в ХIХ веке. Одна культура неизбежно имеет границы, а границы - на них всегда происходит война или стояние с автоматами. А этого очень не хочется. Сейчас все сближается, но, с другой стороны, в этом есть и минус, потому что культура и религия - это путь. И трудно идти по нескольким путям сразу, потому что можно никуда не уйти от точки, в которой находишься.
Л: На мой взгляд, где-то сближение культур и интересов происходит, но время постмодернизма закончилось. Где-то закончилось, а где-то еще в полном разгаре. Там. где закончился постмодернизм. наступит время чего-то очень чистого и изначального, захочется людям освежить в памяти что-то давно ушедшее. Но не в какой-то эклектике, а в форме минимализма.
А: В наше время проявление монокультуры или этноцентризма просто странно. Оглядываясь на прошлое, на всю историю -сколько было крахов, сколько разочарований и непониманий людьми, что теории, которые придумывались, не являются правдой и не имеют почвы под собой. И все равно это рождается вновь, появляются новые теории. или появляется новая oсь, вокруг которой эту монокультуру можно построить. Но так как оси все время меняются, то возникает нопрос- для чего все это нужно?
Как система ценностей...
Ал: Как система ценностей ось существует, безусловно. просто не такая "упартая*. Мы все живем в культуре, в которой существуем, мы не африканцы. мы — белорусы. Без фанатизма. Мы принимаем те общечеловеческие ценности. которые живут у нас в сердце и вокруг. На наш взгляд, сейчас не существует четких границ между культурами. Они просто стираются.
Л: У нас творчество называется "внетерриториалыная коммуникация".
Продолжите фразу: "современный музыкант — это..."
А: Человек, знающий традиции, имеющий тсоретическое знание своей культуры, других культур, чуткий ко всем проявлениям музыки, способный импровизировать — создавать музыку здесь и сейчас.
Павел КУДРЯВЦЕВ
Jazz-Квадрат, №3/2005
получить rss-ленту
