Spyro Gyra - скоро 25!

Бесчисленно много наберется джазменов, искренне или неискренне верящих в то, что они никогда никого не копировали. А на самом-то деле, тех, кто никого не копировал и никому не подражал, совсем мало. И в то, что к таким самобытным оригиналам относятся "Spyro Gyra", как-то не верится. И все-таки это так, считают те, кто слушают эту группу уже без малого четверть века. Слишком много у "Spyro Gyra" было когда-то последователей. Среди них и Гровер Вашингтон, и Дэвид Санборн. А теперь их и еще больше. (Хотя и не все они об этом сами знают.) Яркие и сочные последние сенсационные smooth-jazz'овые опусы Ли Ритенура — это тоже ведь последствия все тех же старых "Spyro Gyra".

На современной гладкой и однородной поверхности smooth-океана сложно уже отыскать первородное течение. Вся оригинальность его, кажется, давно уже слилась с бесчисленными его двойниками. И все-таки не до полной нераспознаваемости. Стоит только заслышать голос саксофона Джея Бекенстейна — и вот ты уже безошибочно ухватил того самого, кто успокоил некогда бушующие водовороты фьюжн 70-х легким солнечным бризом, блаженным состоянием — smooth.

1975 год был еще очень далек от рождения термина "smooth jazz". В тот год 24-летний студент Джей Бекенстейн изучал классический саксофон в университете города Буффало, штат Нью-Йорк. И после учебы он взял привычку захаживать в клубы да кафетерии, где исполняли тогда, всегда только "вживую", джаз, блюз, рок-н-ролл и фьюжн.Город под названием Буффало имеется буквально в каждом штате Америки. Но такой Буффало, как в штате Нью-Йорк, только один на всей земле.Он расположился на лесистом берегу озера Эри. В тех самых местах, которые когда-то живописно обрисовал писатель Джеймс Фенимор Купер, и за 200 последних лет этот городишко разросся в маленький Чикаго.

Буффало 70-х годов вспоминает сам Джей: "Куда ни ткнись — повсюду джазовые клубы. И каждый вечер там объявлялся кто-нибудь из заезжих звезд. Да и своих тогда там хватало. Тадж Махал и Дюк Робелардтакже засели надолго в Буффало. Все буквально кипело музыкальной жизнью. А в легкие затишья после уик-эндов, обычно по вторникам, объявлялись вечера джем-сейшнов". В этих джемах мог участвовать всякий, кто не боялся позорного изгнания со сцены под топот завывания местных эстетов. Джей однажды, робко взобравшись со своим саксом на сцену, заслужил одобрительные восклицания и аплодисменты. А потом уже каждый вторник только и пропадал в клубе у Джека Даниэлса ("Jack Daniel's Club").

"А дальше, — вспоминает Джей, — все пошло своим ходом. Сперва я почувствовал, что особенно как-то легко вылетают шоты из раструба, когда рядом за фортепиано сидит Джеремми Уолл. В общем, у меня с Джери сразу наладился прочный дуэт. Затем вокруг стали группироваться другие. И кое-кто идеально укладывался в наш тандем. Нас становилось все больше. Так в одном из джемов к нам отфильтровался гитарист Чет Каталло. Затем и ритм-секция: басист Дэвид Уолфорд и барабанщик Эли Коникофф. Мы заметили, что клубная публика приходит специально послушать нас. А у нас-то и названия тогда не было. Джек Даниэлс как-то в очередной раз подкатил ко мне с настойчивым требованием: "Джей, давай быстрее придумывай, как ты там хочешь назвать свою группу! Должен ведь я что-то написать на вывеске. Придумай прямо сейчас хоть что-нибудь! Быстрее, черт возьми, я уже записываю". Даниэлс черкал что-то ручкой в своем блокноте и протяжно мычал в нетерпении. Что я мог ему сказать вот так вот сходу? И тут вдруг всплыло одно веселое словцо. Еще в школе на уроке биологии, помню, мы всем классом взорвались хохотом, когда его впервые услыхали. Это название пресноводной водоросли, что растет здесь в каждом пруду, и пишется оно вот так "Spirogira".

Джеку я ничего не успел проспелинговать. Ведь он мне совсем не оставлял времени. Я просто прокричал ему прямо в ухо: "Спайроджайра!" Удовлетворенно ухмыльнувшись, он чиркнул это, как слышал, в своей книжке и пошел заказывать вывеску.

Даниэлс ничего не знал о такой водоросли, как spirogira, и уж тем более ничего не знал о том, как правильно пишется ее название. Утром, у входа в клуб, красовался свежеотпечатанный постер, гласивший: "Вечерами по уик-эндам в стенах этого клуба вас приветствует группа "Spyro Gyra"!". Никто, даже из эрудированных натуралистов, не мог расшифровать, что означают эти два слова. Джею Бекенстейну, впрочем, эта орфографическая ошибка пришлась по душе. "Так даже смешнее!— развеселился Джей. — Пусть думают, что это какое-нибудь людоедское племя!"

Тогда на улицах родного Буффало стоял еще только 75-й — последний год — "живой" музыки. Затем все захватили дискотечные залы. Всюду крутились танцевальные пластинки, а профессиональные музыканты шатались без работы. Здесь уже возникла необходимость — или становиться звездами, или расходиться по домам. Группа была слишком уверенной в себе, чтобы так вот все бросить. Они исполняли, как и многие другие в то время, фьюжн в духе "Прогноза погоды", коих Джей и Джери почитали как высший источник вдохновения. И все-таки фьюжн "Spyro Gyra" уже тогда был замешан на каких-то иных компонентах. Более легких и воздушных, гладких, прозрачных и сияющих, словно прохладная дождевая капля, повисшая на паутине под солнцем индейского лета. Не просто смесь джаза и латинских ритмов. В их саунде всегда было и есть нечто над и между сыгранными нотами.

Первый альбом "Spyro" увидел свет в 1976 году в количестве всего 500 экземпляров, Джей Бекенстейн отпечатал их собственноручно, а затем сам же загрузил всю эту кучу винила в кузов своего дорожного фургона и повез продавать все это в Кливленд, а затем в Нью-Йорк. Он так и продавал прямо с кузова, и до какого-то момента скорость потребления этого товара не возмещала стоимости потребляемого горючего. Но вот группа показалась по коммерческому телевидению. Стали покупать больше и еще больше. Тираж пришлось повторить, и теперь они уже не побоялись заказать 70 000 копий. Ну а затем пришел исторический момент второго и на этот раз гигантского рывка. Альбом "Morning Dance" в 1979 году вывел наконец-то "Spyro" и всю северную палитру красок их музыки на глобальную орбиту.

С тех самых пор об этой группе со смешным и непонятным названием прознали и в наших краях. Приверженцев "Spyro Gyra" на пространстве бывшего СССР, наверное, не меньше, чем в Соединенных Штатах. И потому, конечно, многие и так уже знают, что из всего первого состава в группе остался лишь один Джей Бекенстейн, чей мягкий, струящийся саксофон убрать из "Spyro Gyra" возможно разве что вместе с двумя этими чудными веселящими словами.

P.S. Клавишник Джеремми Уолл уступил свой инструмент еще в 1979 году Тому Шуману. Не желая разъезжать по свету в непрерывных гастролях, Джеремми все-таки не ушел из группы окончательно, став ее оседлым звукопродюсером. "Spyro Gyra" в настоящий момент базируется в городе Нью-Йорке, где активно записывается и откуда свершает свои постоянные кругосветные туры. А их последний диск "The Road Scholars" 1998 года записывался в концертных залах по всему североамериканскому континенту.

Александр ЧЕЧЕТТ

1999