nestormedia.com nestorexpo.com nestormarket.com nestorclub.com
на главную новости о проекте, реклама получить rss-ленту

Manhattan Transfer – Свинг четырех сердец

Manhattan Transfer – Свинг четырех сердец  Джаз уже довольно давно, приблизительно со времен окончания эры Свинга, перестал быть поп-музыкой. На авансцену общественных вкусов на родине джаза вышли другие направления, генетически с ним связанные, но изменившиеся до неузнаваемости. Возвращение прежних позиций для джаза, как жанра в целом, вряд ли реально. Но чудеса все-таки случаются. Редко, потому это и чудеса. В лидерах хит-парадов иногда можно увидеть имена джазовых музыкантов или ансамблей. Так было в середине 70-х с ансамблем Manhattan Transfer, изрядно удивившим музыкальных критиков своим появлением. Первоначально его так и рассматривали, как явление поп-культуры, придумывали под этот коллектив новые стилистические определения, а в одном из польских музыкальных изданий тех лет, не мудрствуя лукаво, просто назвали «американским ответом на АВВА". Хит-парады переменчивы, они жаждут новизны, но Manhattan Transfer не оказался бабочкой-однодневкой. На смену первым местам в хит-парадах пришли многочисленные премии Грэмми и первые места в анкетах ведущих музыкальных журналов среди вокальных джазовых ансамблей. А доведенный до совершенства профессионализм только укрепил мировую известность этого коллектива.

Что значит появиться в нужное время (то есть в середине семидесятых) в нужном месте (читай, на американском рынке шоу-бизнеса)! Как не прогадал человек по имени Тим Хаузер, оставшись верным своим музыкальным вкусам! Но далеко не сразу пришлось Тиму пожать плоды этой верности...

Тим Хаузер (Tim Hauser) принадлежит к поколению, давшему целую плеяду блестящих рок-музыкантов — он родился в 1941 году в городке Трой, штат Нью-Йорк. Он уже в самом нежном возрасте «заболел» музыкой, начал коллекционировать пластинки (продолжает до сих пор) и смотрел, как на богов, на первых рок-н-ролльщиков. Уже в 15 лет он создал свою первую группу, Criterions, и даже записал с ней сингл, и даже услышал его потом по радио в программе — о Боже! — самого Алана Фрида! Любовь к музыке не покидала Тима и в годы службы в армии, и в университетские годы, и тогда, когда он начал профессионально работать в качестве маркетолога, а потом рекламиста. Вот только, казалось Тиму, разделить эту любовь не с кем. Середина шестидесятых, расцвет психоделии и эры детей-цветов, а Тим оставался верен музыке прошлого: королям свинга, ритм-энд-блюза и рок-н-ролла. Он по-прежнему мечтал о музыкальной карьере, о вокальном ансамбле, но чувствовал себя страшно одиноким в мире модных в те годы звуков. В чем-то решающей стала беседа с сестрой Файетт, приехавшей навестить братца в Нью-Йорк из психоделической столицы мира, Сан-Франциско. Когда Тим поделился с ней своими сомнениями, Файетт заверила его, что и у них, и в стране в целом есть немало людей, испытывающих теплые и ностальгические чувства к «той» музыке. Стоял 1969 год. «Теперь или никогда!» — решил Хаузер.

Так родился Manhattan Transfer. Название группы Тим заимствовал с обложки одного из произведений американского писателя Джона Дос Пассоса. Первоначально Manhattan Transfer был не квартетом, а квинтетом. В него вместе с Хаузером входили Марти Нельсон, Эрик Дикинс, Пат Розалия и Джен Пистилли. В этом составе они записали на Capitol свой первый альбом Jukin’, в целом оправдавший русскую поговорку насчет первого блина. Вкусы Хаузера плохо гармонировали с пристрастиями Джена Пистилли, второго центра творческой активности в ансамбле. Джен предпочитал кантри и его разновидности. В результате получился эклектичный диск «ни для кого», альбом продавался плохо и в 1971г. группа тихо распалась.

Зализывать творческие раны Тим решил за рулем такси. Таксист в Нью-Йорке — это калейдоскоп лиц, деньги на жизнь и голова, свободная для новых идей. И все же Тим вряд ли предполагал, что именно карьера таксиста поможет ему возродить Manhattan Transfer. Тем не менее, это случилось. Как-то, в феврале 1972г., на Первой Авеню Тиму «проголосовала» долговязая рыжая девица в мини-юбке. Что может быть естественнее ни к чему не обязывающего трепа таксиста и пассажирки? Девица заявила, что Тим очень похож на музыканта. После признания Тима выяснилось, что пассажирка слышала Jukin’, что ей нравится эта музыка, что она росла в Европе и что она и сама любит петь и даже участвовала в нескольких сессиях звукозаписи. Вся эта беседа естественным образом перетекла из салона автомобиля в одну из нью-йоркских кофеен. Девицу звали Лоурел Массе (Laurel Masse). Теперь их стало двое: Тим и Лоурел.

Но на этом волшебство желтой машины с шашечками не иссякло. Через какое-то время очередным пассажиром Тима стал молодой парень, перкуссионист, воспользовавшийся такси для перевозки своего обширного арсенала ударных. Перкуссионист пригласил симпатичного таксиста, пособившего ему в погрузочно-разгрузочных работах, на вечеринку с участием своего ансамбля, трио Laurel Canyon. Там Хаузер и познакомился с Дженис Сигел.

Дженис родилась в Бруклине в 1952 году. Подобно Тиму, она начала полупрофессионально заниматься музыкой и петь еще в школьные годы. В восьмом классе она с двумя подругами организовала свою первую группу, которая пройдя ряд изменений состава и названий, превратилась в конце концов в Laurel Canyon (по песне Джони Митчелл). Дженис играла в ней на 12-струнной гитаре, пела и делала все вокальные аранжировки. У нее были (и остаются) чрезвычайно широкие музыкальные вкусы (Боккерини, Джони Митчелл, Колтрейн, Стравинский, Билли Холидэй и далее все и вся), и когда Тим убедительно живописал ей прелесть раннего джаза, Дженис с воодушевлением согласилась попробовать себя в джазовом вокале. Теперь их стало трое: Тим, Лоурел и Дженис.

И им теперь был нужен второй мужской голос для создания полноценного квартета. Его удалось найти довольно быстро. Бойфренд Лоурел работал в мюзикле Grease и обнаружил там парня, который собирался уйти из шоу и подыскивал более камерный коллектив. После первой же встречи с Тимом Хаузером и обеими девушками парень по имени Алан Пол воскликнул: «Ребята, это именно то, чем мне хотелось бы заниматься!»

Алан Пол (Alan Paul) к тому моменту уже был певцом, причем даже потомственным (дедушка — кантор в синагоге), но в первую очередь он был человеком сцены. Алан родился в Ньюарке, штат Нью-Джерси в 1949 году. С детства он пел, выступал перед публикой (пусть даже это были лишь посетители парикмахерской, где его вокал поощрялся бесплатной стрижкой) и уже в 12 лет выступал в главной роли в бродвейском мюзикле «Оливер!» (по Диккенсу). После получения степени бакалавра искусств по музыке у себя в Ньюарке, он много и довольно успешно работал в Нью-Йорке, участвовал в ряде телевизионных проектов, пел в Grease, но внутренне был готов к переменам. И они настали. Алан присоединился к Тиму, Лоурел и Дженис. Теперь их стало четверо.

Manhattan Transfer возродился во второй редакции. 1 октября 1972 года считается официальным днем рождения коллектива. Начались репетиции. В первую очередь музыканты обратились к биг-бэндовому репертуару 30-х и 40-х годов, а также к композициям, который пел старый Manhattan, вроде Java Jive. Звучание своих голосов Тим и его партнеры стремились максимально приблизить к звучанию саксофонной секции оркестра Каунта Бэйзи, одного из классических свинговых биг-бэндов. После шести месяцев упорных занятий, в июне 1973 года, обновленный Manhattan отважился на публичное выступление в одном из баров нижнего Ист-Сайда в Нью-Йорке. Тим Хаузер вспоминал: «Мы отправились туда с пятью разученными песнями, спели их и публика была в диком восторге. Через две недели мы пришли туда опять, добавив в свой репертуар еще одну песню. Мы спели эту чуть расширенную программу перед вдвое большим числом зрителей, собравшихся нас послушать. Их реакция была фантастической. И тогда мы переглянулись и сказали: «Знаете... а у нас, кажется, что-то получается.»

Получалось действительно неплохо. Популярность Manhattan Transfer ширилась с каждым днем. Сначала о них заговорил весь Гринвич Вилледж, потом весь Нью-Йорк, потом их стали приглашать и в Чикаго, и в Канзас-Сити, и в другие города. Тим, Лоурел, Дженис и Пол открыли совершенно свободную в тот период нишу на американской сцене, их четырехголосье возрождало к жизни малознакомые молодому поколению старые свинговые мелодии, их стилизация, включая костюмы и сценическое движение (а этому компоненту шоу Хаузер и его коллеги уделяли в тот период особое внимание), была безупречной. Полные залы, которые собирал ансамбль, благожелательный тон рецензий на его концерты, помогли менеджеру Аарону Руссо заинтересовать «Манхэттеном» знаменитого Ахмеда Эртегуна, шефа Atlantic Records. Эртегун прислушался к мнению Руссо, поскольку тот вел дела Бетти Мидлер, уже известной в ту пору артистки Atlantic и посетил один из концертов ансамбля. Ахмед, этот видавший виды зубр шоу-бизнеса, сразу оценил потенциал группы и не стал терять времени. Как описывает Хаузер, после концерта Эртегун появился за кулисами. «Я не привык беседовать с группой в присутствии ее менеджера, — сказал он, — Это противоречит правилам хорошего тона в бизнесе. Но я ничего не могу с собой поделать. Пусть я подставляюсь, но я прямо сейчас, в присутствии вашего менеджера, хочу сказать, что приглашаю вас на мой лэйбл, я хочу вас записывать.»

Фонографическая карьера возрожденного коллектива началась с альбома, названного просто Manhattan Transfer: для потенциальных покупателей это название было на слуху и из данного факта было решено извлечь максимальный эффект. Диск был составлен из уже обкатанных концертных номеров группы и продавался довольно бойко. Затем последовало несколько синглов, причем Operator, римейк старого госпелл группы Friendly Brothers, стал хитом, принеся «Манхэттену» 22-е место в поп-музыкальном хит-параде. А уже следующий альбом Coming Out (1976) обозначил качественные перемены в репертуаре и стал одним из самых знаменитых в истории Manhattan Transfer.

Свинговые эвергрины были изрядно разбавлены композициями иного рода. Здесь нашлось место и Scotch And Soda от Kingston Trio, и мотауновского звучания ритм-энд-блюзу Helpless, и «визитной карточке» джазового пианиста Ахмада Джамала — стандарту Poinciana, и даже хиту Тодда Рандгрена It Wouldn’t Have Made Any Difference. Дополнительной приманкой для публики послужил прием, ставший с тех пор характерным для Manhattan Transfer: приглашение для участия в инструментальном сопровождении мировых знаменитостей. В данном случае, в одной из песен, Zindy Lou, за ударными сидел Ринго Стар, а за фортепиано — Д-р Джон. Но «гвоздем» диска стала все же другая композиция: романтичный слоу-рок а-ля Пэт Бун Chanson D’Amour, написанный еще в 1957 году.

К моменту выхода Coming Out ансамбль уже открыл для себя Европу: гастроли по Старому Свету прошли успешно, а в Германии Manhattan даже получил премию, как лучшая новая группа. Но Chanson D’Amour, на родине принятый более спокойно, Европу просто потряс. Этой композиции — редчайший случай! — удалось возглавить хит-парад сразу по обе стороны Ла Манша, и в Англии, и во Франции. Одновременно потрафить вкусам и привередливых англичан и своеобычных французов — этот подвиг стал уже индикатором мировой известности ансамбля Manhattan Transfer.

В чем причина такого взлета? Почему то, что не удалось Хаузеру с первой попытки, так здорово получилось со второй? Что изменилось? Если оставить за скобками очевидную удачу с подбором состава группы, то прежде всего изменилось время. «Второе пришествие» Manhattan Transfer удачно совпало с очередным приливом ностальгической ретро-волны, периодически захлестывающей американский шоу-бизнес. При этом ретро- волна начала семидесятых была особенно сильна возможно и потому, что в ней практически параллельно присутствовали сразу два мотива. Она затронула не только музыку, но и целый ряд других сфер искусства, например, кино, а главное — явилась отражением психологической ностальгии, охватившей в начале 70-х достаточно широкие слои американского общества по годам 30-м и 50-м. Поэтому в один ряд выстраиваются успех фильмов Питера Богдановича «Последний сеанс» (1971) и «Бумажная луна» (1973), толпы зрителей на мюзикле Grease, воспевавшем времена взбитых коков а-ля Элвис Пресли на головах модников 50-х, возвращение экс-битла Леннона к любимой музыке своей юности (Rock’n’Roll, 1975), здесь же и корни успеха Manhattan Transfer. Объяснения самого Хаузера близки к выше сказанному, он лишь сужает временные рамки, сводя их исключительно к тридцатым годам, что, впрочем, справедливо для начального периода становления ансамбля (1972 - 75г.г.): «Американская музыка уже пережила возрождение блюза, в этом приняли участие и такие англичане, как Джефф Бек, аналогичный процесс коснулся музыки кантри, и пятидесятых годов. Все стили уже пробовали исполнять по-новому, за исключением свинга. А ведь это самая яркая глава в истории американской музыки. Мы хотели выступать с чем-то новым и поэтому выбрали свинг.»

Но волны тем и характерны, что на смену приливам приходят отливы. В значительной степени Manhattan Transfer испытал это на себе на примере своего очередного альбома Pastiche (1978). Диск, в соответствии со своим названием, являл собой уже привычную смесь стилей и жанров. Один из реализованных в нем экспериментов станет в дальнейшем очень важным для творческого развития ансамбля: для композиции Джимми Джуффри Four Brothers текст написал Джон Хендрикс, участник знаменитого джазового вокального трио Lambert, Hendricks & Ross. С помощью его лирики вокалисты имитировали здесь звучание саксофонной секции «Второго стада» Вуди Хермана, звучание инструментов Зута Симса, Стена Гетца, Херби Стюарда и Сержа Чалоффа. Альбом, как и его предшественник, встретил горячий прием в Европе, но вот дома особых рукоплесканий не вызвал. Здесь в моду входили уже другие песни... Умение держать удар Хаузер приобрел уже давно и теперь тоже смог убедить коллег, что пение медных труб рано или поздно заканчивается, но это вовсе не означает окончания творческой жизни. Впрочем, убедил он все-таки не всех.

В разгар подготовки новой концертной программы Лоурел Массе попала в автомобильную аварию, которая вывела ее из строя на три месяца. После же окончания вынужденного отпуска Лоурел объявила об уходе из ансамбля. Она решила начать сольную карьеру и действительно, до сих пор выступает и записывается с переменным успехом. А вот перед Тимом, Дженис и Полом встала нелегкая задача. Manhattan нуждался не просто в сопрано, ансамблю нужен был человек, который смог бы войти в уже сложившийся и уже знаменитый коллектив и стать его неотделимой частью как в творческом, так и в эмоционально-психологическом плане. Уникальная гармония должна была быть восстановлена не только для четырех голосов, но и для четырех сердец.

Претенденток было много, но выбор, сделанный Тимом, Дженис и Полом оказался феноменально точным. Они сделали его не сговариваясь, сразу же после первого прослушивания. Шерил Бентин вошла в состав Manhattan Transfer и уже много лет, с того самого 1979 года, этот состав остается неизменным.

Шерил Бентин (Cheryl Bentyne) родилась в 1954 году в Маунт Верноне, штат Вашингтон. Она выросла в семье музыкантов, ее отца - джазмена называли «Бенни Гудменом Северо-Запада». Начала петь Шерил с 13-ти лет. После окончания университета она несколько лет выступала с группой The New Deal Rhythm Band, причем их программа весьма напоминала первые программы Manhattan Transfer. Группа снискала определенную известность по всему тихоокеанскому побережью. С 1977г. Шерил перебралась в Голливуд, где начала готовить собственное шоу. В одном из джазовых клубов Лос-Анджелеса ее и застала в июне 1979 года весть о вакансии в Manhattan Transfer. И сомнений, и волнений было очень много. Она старательно подготовила две «экзаменационные» композиции, назначенные ей по телефону. Но ей пришлось несколько раз проехать на своей машине вокруг дома Дженис, где проводилось прослушивание, прежде чем она, собрав нервы в кулак, решилась войти. Второй раз, через несколько дней, она вошла в этот дом, чтобы узнать, что стала членом Manhattan Transfer.

Первый альбом в новом составе готовился группой с особой тщательностью. Extensions оправдал все ожидания и новичок Шерил проявила себя с самой лучшей стороны. Много позже, в одном из интервью Тим так оценил эту работу: «Это был радикальный поворот в истории ансамбля. На этом диске нам удалось достичь такого уровня, который был бы невозможен, если бы Лоурел оставалась в коллективе.» Ансамбль вновь покорил как профессионалов, так и широкую публику, как джазфэнов, так и потребителей поп-музыки. Twilight Zone/Twilight Tone, совместная композиция Алана Пола и Джея Грейдона, ранее работавшего с группой в качестве сессионного гитариста, а теперь ставшего ее продюсером, стала настоящим дискотечным хитом на обоих побережьях Америки. Поклонники классического джаза оценили по достоинству Body And Soul; интерпретацию этой баллады ансамбль посвятил памяти и Коулмэна Хокинса, и певца Эдди Джефферсона, впервые переложившего саксофонное соло великого мастера на язык вокализа. Но главной удачей стала версия Birdland Джо Завинула. Джон Хендрикс написал вокальную партию к одной из самых известных композиций в стиле фьюжн, которую исполняла группа Weather Report. Версия Manhattan Transfer стала с тех пор звуковым автографом ансамбля. Но самое главное, она принесла первые в истории группы премии Грэмми. Manhattan Transfer получила Грэмми за «лучшее исполнение музыки в стиле фьюжн, вокальное или инструментальное», а Дженис Сигел была удостоена индивидуальной Грэмми за «лучшую аранжировку для вокала». Кстати, сегодня на счету ансамбля и его отдельных исполнителей уже ДЕСЯТЬ премий Грэмми, из них восемь для группы и две для отдельных исполнителей (кроме Дженис Грэмми в 1985г. получила Шерил совместно с Бобби МакФеррином). Медные трубы вновь запели вокруг ансамбля, правда, уже в несколько иной тональности — теперь это была уже и наивысшая форма признания и со стороны профессионалов.

Под звуки этих труб были сделано еще несколько альбомов, более (Mecca For Moderns) или менее (Bodies And Souls) удачных. Первый из упомянутых дисков не просто стал платиновым, но и помог группе совершить еще один подвиг из числа ранее неслыханных: он одновременно принес Грэмми и в джазе, и в поп-музыке ( интерпретации соответственно Until I Meet You (Corner Pocket) и Boy From New York City были признаны наилучшими).

Но, похоже, все это было еще только прелюдией к работе, которая мне кажется на сегодняшний день вершиной творчества «Manhattan Transfer». В 1985 году вышел альбом Vocalese. В нем в наиболее концентрированном виде отразилось все, что составляет силу ансамбля: блестящие вокальные интерпретации инструментального джаза, демонстрация поразительных возможностей человеческого голоса (или голосов в разных сочетаниях) в самых разных по стилистике, настроению, ритму произведениях, сочные, выразительные аранжировки. Как никогда удачен оказался подбор тем, включавших стандарты Гиллеспи и Каунта Бэйзи. На редкость точно «попали в альбом» приглашенные исполнители: и Бобби МакФеррин, и вокальная группа Four Freshmen, удвоившая мощь вокала в To You, и уникальная команда инструменталистов. Апогеем сотрудничества с Manhattan стал этот альбом и для Джона Хендрикса. Именно он был автором текстов для всех, от That’s Killer Joe и до Move, композиций, а также сам пел в Another Night In Tunisia. Ради работы над этим проектом он полностью поломал график собственных выступлений. Но работа того стоила. Vocalese получил в том году 12 (!) номинаций на Грэмми, уступая по этому показателю лишь знаменитому Thriller Майкла Джексона. Группа получила Грэмми за лучшее выступление в области джазового вокала, а Хендрикс, МакФеррин и Шерил Бентин разделили между собой две премии за Another Night In Tunisia. Фэны «Манхэттена» могли дополнительно насладиться продававшимся вместе с альбомом видеофильмом с пятью клипами песен из Vocalese. Эту новинку ансамбль применил впервые.

Надо сказать, что творческая фантазия Тима Хаузера и его коллег кажется просто неистощимой. Каждый следующий их проект несет нечто новое, является хорошо оснащенной и продуманной до мелочей экспедицией в еще не освоенные группой области музыки. Бразильской музыке, а шире — латинскому джазу в целом, был посвящен очень удачный проект Brasil (1987), не мог коллектив пройти и мимо такой традиционной для американских музыкантов формы, как «рождественский альбом». Их The Christmas Album (1992) записывался на Columbia, в период короткого разрыва с Atlantic в начале девяностых, и включал как стандартные, как индейка к столу, номера вроде Silent Night, так и довольно необычные, типа Goodnight Леннона и МакКартни. В 1994 году Manhattan Transfer с помощью небольшой звукозаписывающей фирмы из Флориды реализовал нечто уж совсем необычное: американский аналог прокофьевской детской музыкальной сказки «Петя и Волк»: историю про тубу Табби, которая ищет свою мелодию. Эту историю сочинили в 1945г. Джордж Кляйнзингер и Пол Трипп, а альбом The Manhattan Transfer Meets Tubby The Tuba транслировал в девяностые годы типично американский и в общем-то вполне здоровый призыв к подрастающему поколению: будьте самими собой и не старайтесь под кого-то подстраиваться!

Вообще, десятилетие после Vocalese можно условно назвать «десятилетием экспериментов». Именно в этот период ансамбль менял, как перчатки, лэйблы, именно в этот период особенно увлеклась сольными проектами женская часть квартета. И хотя Manhattan Transfer продолжал исправно концертировать и записывать диски, студийные и концертные (особенно полюбились музыкантам их японские выступления, увековеченные даже дважды), кое-кому могло показаться, что «брэнд» «Манхэттен» уже слишком «заигран» и стал несколько тускнеть. Но скептики были посрамлены. Лучшим ответом им стал альбом, записанный ансамблем в год своего двадцатипятилетия, уже вновь на Atlantic, альбом, ставший самым сильным диском «Manhattan» девяностых: Swing.

Ансамбль вернулся к корням своего творчества, к тому, с чего все начиналось: Swing был целиком посвящен музыке эры свинга. Здесь были вещи из репертуара Гудмэна и Бэйзи, Эллы Фитцджеральд и Арти Шоу, но главный упор был сделан на аранжировки композиций оркестра Флетчера Хендерсона: в альбом вошли You Can Depend On Me, Tuxedo Junction, Candy и That Kite Is High. Из запасников вновь была извлечена и Java Jive, исполнявшаяся на заре карьеры ансамбля. Почти половину текстов песен вновь написал Джон Хендрикс. Вновь присутствовали на диске и именитые гости, включая французского скрипача Стефано Грапелли и гитарную цыганскую группу The Rosenberg Trio из Бельгии (в композиции Clouds — свободной вариации на тему Nuages Джанго Рейнхардта). И хотя продавался диск хуже, чем ожидалось (и в этом смысле рынок уже действительно несколько устал от многолетнего господства на нем Manhattan Transfer, тем более что группа сама указала путь молодым, честолюбивым и тоже талантливым конкурентам), но в джазовых чартах Billboard он занял первое место, удерживал его несколько месяцев, а в Top 20 продержался целый год!

На дворе XXI век. «Манхэттену» уже под тридцать. Редкому коллективу удается проработать вместе так долго без разрывов и изменений состава. Как подметила как-то Шерил Бентин: «Дольше, чем с Маnhattan, я связана только с родителями. Для всех нас и период супружеской жизни, и холостяцкий период короче, чем время, проведенное вместе в рамках Manhattan Transfer. Вместе музыканты выступали на концерте звезд в честь 40-летия фирмы Atlantic (1988), вместе — в Линкольн-Центре на 75-летии своего большого друга Джона Хендрикса (1996). Не сомневаюсь, что вместе участники ансамбля встретят и свой собственный юбилей в 2002 году.

Предпосылкой тому служат высочайшее техническое мастерство вокалистов из Manhattan Transfer, их умение вновь и вновь открывать слушателям новые достоинства в старых стандартах, их богатейший опыт, их умение создавать яркие, незабываемые шоу на сцене и прекрасные альбомы в студии, а главное —устойчивый положительный микроклимат в коллективе. В октябре 2000 года ансамбль сделал свой подарок к столетию со дня рождения Армстронга. Альбом The Spirit Of St. Louis — это ностальгическое путешествие по всей карьере Сачмо, от 20-х до 50-х годов, и в то же время абсолютно свежий, живой и присущий только Manhattan Transfer взгляд на его творчество.

В интерпретациях Manhattan не бывает ничего музейного, это всегда ново и всегда современно, в то же время сам ансамбль уже давно является почетным гостем разнообразных «Музеев славы» и «Залов Славы» американской музыки. Ничего удивительного. Сегодня Manhattan Transfer — это уже классика.

Когда-то, в сороковых годах, «Манхэттенский проект» ознаменовал создание самого страшного и разрушительного оружия в истории человечества. «Манхэттенский проект» Тима Хаузера и его коллег еще далеко не закончен, свинг четырех сердец еще пульсирует, но он несет людям только радость, удовольствие и ... немножко ностальгии.

Леонид Аускерн

Jazz-Квадрат, №2-3/2001


стиль
джаз
автор
Леонид АУСКЕРН
страна
США
музыкальный стиль
кроссовер, свинг


Расскажи друзьям:

Ещё из раздела ансамбли

  • стиль: джаз, джаз
Владимир Белов: контрабас, бас-гитара. Лидер проекта. Екатерина Гаврилова: фортепиано, клавиши. Александр Сторожук: ударные. Евгения Летун: вокал. Позапрошлой осенью к дежурному ответу на дежурный вопрос "Как дела?" Владимир Белов добавил ...
  • стиль: джаз, джаз
Фирма издает диски. Фирма ведет продюсерскую деятельность, организует фестивали, содержит джазовые клубы, владеет довольно мощной медиа-сетью. Веников фирма не вяжет, но название ее столь же парадоксально, алогично и вызывающе, как и большая часть ...
  • стиль: джаз, джаз
После смерти Чарли Мингуса его дело взялась продолжать Сью Мингус, прожившая рядом с ним много лет и как никто понимавшая все его чувства и устремления. Никогда еще история джаза не знала вдову музыканта, которая бы так много сделала для сохранения ...
  • стиль: этно, этно
Вторая половина 90-х увиде­ла небывалый рост интереса к этнической музыке во всем мире и моду на все этниче­ское. По крайней мере, на му­зыкальном фронте это озна­чает хорошие новости: евро­пейские культурные фонды выделяют тонны евро на га­строли и ...
  • стиль: джаз, джаз
«Tsvetochnyui15» – это первый в истории музыкальный бренд, старающийся уйти далеко за пределы исключительно музыкального искусства. Это союз, который держится на доверии между участниками, что в свою очередь является катализатором для постановки ...
  • стиль: джаз, джаз
Поддерживать жизнь творческого коллектива даже на протяжении десятка лет бывает не просто. 1 апреля ( 2017 года – прим.пер .) ансамбль традиционного джаза «Ренессанс» на полном серьезе можно поздравить с сорокалетием. Этот ...
  • стиль: джаз, джаз
На праздновании 50-летия известного киевского журналиста, музыкального продюсера и неустанного популяризатора джаза Алексея Когана ведущий вечера и не менее известный Владимир Фейертаг, объявляя выход на сцену группы Apple Tea, назвал ее самым ...
  • стиль: этно, этно
Бегона Олавиде Аризкун— одна из самых интересных молодых испанских певиц, исполняющих один очень редкий вид музыки— музыку испанских арабов, вторгшихся на территорию вестготского королевства и завоевавших Иберийский полуостров в раннем ...
  • стиль: блюз, блюз
«Мне хотелось бы видеть возрождение кантри-блюза более молодыми людьми. Больше людей сейчас ходят на концерты, учатся играть музыку. Именно поэтому я продолжаю исполнять традиционную музыку. Я не хочу, чтобы она умерла.» Джон Кефас ...
  • стиль: джаз, джаз
Старшее поколение советских фанов группы Chicago впервые ус­лышало их песни в ко­ротковолновом эфире "Голоса Америки" в ожидаемых с нетерпе­нием субботних про­граммах "90 минут тан­цевальной музыки". Те­перь, тридцать лет спу­стя, мы можем ...
  • стиль: этно, этно
Фолк-группа Drobinska – это редчайший сплав болгарских, македонских, сербских и румынских мелодий, собранных Олегом Дробинским ("Наеховичи", экс-"Добраночь") в путешествиях по Венгрии, Румынии, Боснии и Герцеговине, а также в Кишиневской ...
  • стиль: джаз, джаз
Прошло уже около трех месяцев после окончания Дней джаза в Ереване, а от­голоски этого события все еще слышны. Люди об­суждают, судачат, делают выводы и заключения. И сегодня мне бы хотелось рассказать о коллективе, который вызвал больше всего ...
© 2012-2024 Jazz-квадрат
                              

Сайт работает на платформе Nestorclub.com