Ascorbic Acid - «Аскорбинка» в альбомной упаковке

«Ascorbic Asid» (аскорбиновая кислота, одно из главных веществ в рационе человека) – так называется трио, чей новый альбом «Seven Words» с легкой руки «ArtBeat Music» недавно введен в рацион меломанов. В составе трио (чисто инструментального) – скрипач Дмитрий Шишкин, басист Сергей Лобжанидзе и барабанщик Сергей Болотин. Рассказать о группе они поручили Сергею Лобжанидзе, который, по их словам, «связующее звено меж скрипкой и ударными».

Три-четыре… поехали!
.

«НРАВИТСЯ ИГРАТЬ НЕТИПИЧНОЕ»

ArtBeat:– История «Ascorbic Acid» началась…

Сергей Лобжанидзе:– …довольно прозаично – в октябре 2010 года я устроился в московскую компанию, где Дима Шишкин работал системным администратором. И так вышло, что я ему дал флэшку со своими демо-записями, а также с кучей музыкальных программ и синтов, которые были приготовлены для домашней студии. Ему это показалось интересным, и уже в декабре мы начали играть вместе – при этом, конечно, музыкой на хлеб не зарабатывая, хотя уже тогда она была для нас большим, чем хобби. Потому что хотели и хотим делать музыку, за которую не будет стыдно, интересную буквально всем – чтобы и полифония в ней, и полиритмия, и гармонические смещения, и красивые мелодии, и интересные партии… Ну и, конечно, чтобы в любой композиции был сюжет, чтоб она была похожа на историю, где (улыбается) какой-нибудь мир рождается или рушится.

– Музыкальное образование у вас троих?

– Фундаментальное – только у Димы. А я самоучка… правда, были педагоги, которые мне руки ставили, но остальное сам: видеошколы отсматривал, подглядывал на концертах за басистами, потом пытался повторить. У Сергея Болотина то же самое, что у меня… Я считаю так: если у тебя в голове сложилась система организации музыкальных тренировок, ты спокойно можешь по ней двигаться сам – поэтапно, от простого к сложному.

– На хлеб насущный чем зарабатываете?

– Лично я – тем, что просчитываю маркетинг разных проектов на рынке недвижимости: какими должны быть дом, микрорайон, агломерация, как они должны продаваться и т.д. С музыкой – ничего общего! (Смеется.) Серега Болотин – профессиональный фотограф, работает на строителей, мотается по Москве, снимает стройки своей фирмы. А Димка разрабатывает и внедряет разные софты для страхования, для банковских услуг – уже больше как менеджер, чем как программист.

– А лет вам? И откуда родом?

– Болотин и я – оба с 1984-го, но он старше. Дима на два года моложе нас, из Электростали, Болотин – из Мытищ, а я москвич. Все трое живем в Москве.

– То, что у вас фронтмен – скрипач…

– … это, я бы сказал, судьба. Фатум. (Смеется.) Диму-то я до этого видел и слышал в «Age Phonica», в команде, где играл мой знакомый драммер Вася Бобрёнков, а по стилю они были – акустический фьюжн, близкий к джазовому, к old school. Самое веселое, что Диму я при знакомстве не узнал и вспомнил его, лишь когда мы о музыке разговорились: «Елки-палки! Ты же скрипач из «Эйдж Фоники»?!» (смеется)… А Серега Болотин… у нас ведь до него уже был барабанщик. Но тому не нравился наш с Димкой подход к композиции, да и по уровню мастерства он на перспективу, на новые вещи не сильно подходил. А ведь, если говорить честно, сейчас в музыке вклад барабанщика – 80% от общей работы, роль драммера трудно переоценить!

– Драммеры, которые это прочитают, тебя расцеловать должны.

– (Хохочет.) Но я же правду говорю!.. Так вот, с Болотиным – тоже судьба: найти классного барабанщика, которому нравится играть нетипичную музыку и у которого музыкальные пристрастия совпадают с нашими, это дикое везение! Мы же сотню объявлений в Сети дали, что ищем барабанщика для такой-то музыки – и лишь Серега откликнулся! При том, что в группе «Right Habit», в которой он на тот момент играл, музыка была более классическая, чем наша.

А сейчас, кстати, он еще и барабанщик «Silence Kit», знаменитых наших пост-рокеров, отличных ребят, где Серега фигачит «жесть выше звона»… мы же его просим играть потише и поразнообразней – и он, поскольку играет там и там, сильно растет и в мастерстве, и в степени личной ответственности, и в звуковой палитре, которую расширяет сэмплами…

Впрочем, сэмплы – это наше общее желание: в смысле, сделать с их помощью звук близким к IDM-ритмам, с сухими электронными «кликами-клаками», шероховатым грувом, чего на ударной установке не сыграешь. Эта добавка в нашем звуке – в основном, Серегина заслуга… хотя для записи альбома, для эффектов в пьесе «Икар», мы специально привлекли электронщика Феликса, который работает с аналоговой техникой, где клавиш нет, а только ручки подстройки – этакого «самоделкина» из молодых фанатов аналогового звука.

ОБЩИЙ ЗВУК, А НЕ «ПОДКЛАДЫ»

– Еще один эффектор в нашей команде – Дима, у которого очень большая цепочка эффектов, дополнительных звуков… а самое главное – скрипка, как инструмент, дает уйму вариантов звукоизвлечения, которые, будучи пропущенными через электронику, добавляют массу нюансов в общий звук группы. Вдобавок, что хорошо, у Димки нет «болезни гитаристов».

– То есть?

– Дима может играть быстро и мощно, но никогда не ставит технику выше прочего. У него пальцы не бегут впереди мозгов, что бывает у гитаристов… он, в общем, типа Роберта Фриппа, который запросто может блеснуть техникой, но никогда этим не злоупотребляет и умеет взять паузу. А умение взять паузу, точно ее выдержать, чтобы дать высказаться тем, кто рядом – оно, на мой взгляд, и у музыкантов редко встречается, и в жизни вообще.

– А тебя, басиста, на первый план в команде часто выдвигают?

– Нет. Потому что не требуется. Правда, есть у нас одна вещь, которая в «Seven Words» не вошла – в ней мне дают повыпендриваться, посолировать, но… мне это мало интересно. Мне интересней делать формат трио, общий звук, а не «подклады», под которые кто-то солирует. Делать такие аранжировки, где у каждого – своя линия и где два инструмента играют сложные партии, а все три – пересекаются и дополняют друг друга. Осмысленный коллективный труд – он интереснее…

Да, любой музыкант – он дикий позер и эгоист! (Смеется.) Каждый из нас троих этим грешит, но! Каждый готов поступиться своим эго, чтобы на выходе получилось круто.

– Не стану вас нахваливать, но это и в записях ваших слышно, и на концертах видно… Концерт хорош, когда со сцены прёт от всех, а не от кого-то переднего.

– Абсолютно согласен… особенно это верно, кстати, для формата трио! Я по нам сужу: если правильно отстроить звук, на концерте отчетливо слышно каждого, все его нюансы, и никто никого не перекрывает, не прессует. Вдобавок, трио, на мой взгляд – самый лучший и свободный формат для импровизации: в ней ты плаваешь, что-то изменяешь, зная, что тебя точно подхватят и подкрепят, и кайф от этого – сумасшедший! Правда, к такому уровню мы только подбираемся – к уровню, который у наших музыкантов, по моему опыту слушания, только у «Volkov Trio»… правда, они уже сколько лет вместе! И могут…

– … хоть с заткнутыми ушами выступать.

– Вот-вот. Нам до такого идеала играть и играть.

«СЛАВА ПЕРЕДОВОМУ ОТРЯДУ МОЛОДЕЖИ!» (Л.И.Брежнев)

– Все пьесы у вас – чисто инструментальные. Насчет вокала мыслей не было?

– Были, чего врать-то! (Смеется.) Но нужно, чтобы и тексты, и сам вокал всех нас устраивали. Такого пока нет… да мы и не сильно дергаемся в эту сторону, понимая, что добавленный вокал либо даст качественно лучший уровень – либо всё разрушит. А из нас самих вокалисты не ахти – максимум, хватает на что-то спеть, когда едем в машине. Поэтому о вокале – или вокализе – речи нет. Зато есть о другом – о вставке в музыку каких-либо речевых фрагментов.

– Типа?

– Типа начала знаменитой речи Мартина Лютера Кинга: «I have a dream» – хотя эти слова в какую только музыку не вставляли! Мы же хотим добавить куски речей из нашей истории: например, «Братья и сестры!..» из радиообращения Сталина, или что-нибудь из речи Брежнева на съезде Комсомола… у нас, если подумать, куча своего, а не западного аудиоматериала, с которым связаны сильнейшие события и чувства!.. Эти куски можно засэмплировать и подпустить к музыке – прием простой, а работает ну очень сильно! И никаких вокалистов не нужно.

– Заодно, кстати, этот прием ставит на музыке: «Сделано в России».

– Да, это тоже… Но, ясное дело, надо, чтобы каждый сэмпл обязательно работал на идею вещи. В этом смысле мы, можно сказать, перфекционисты. Но тоже в меру: на доводке фрагмента до идеала не зацикливаемся, гоним музыку дальше, пока есть силы, а куски шлифуем после, когда все главное решено. И выходим с вещью, только когда общий «внутренний цензор» говорит: «Всё, можно пускать в народ!»… Хотя многое очень важное у нас почему-то рождается как бы само. (Смеется.)

– Например?

– Название группы. Как только с ним ни мучились, чего только ни предлагали – и вдруг выскочило «Ascorbic Acid», аскорбинка, известная всем и каждому, но по-английски звучащая и с провокацией, и красивее, чем на русском! То же самое с названием альбома – искали-искали, уйму копий сломали, ничего не нравилось, пока у Сереги Болотина не родилось: «Раз в альбоме семь песен, давайте назовем "Семь Слов"?» О-па, думаем, хорошо ложится!

– Дизайном альбома довольны?

– Еще бы! Но за него главное спасибо дизайнеру Саше Медведеву, автор концепта он. Мы, правда, списывались, советовали, предлагали центральным образом руку с семью пальцами, но его идея – похожая на гигантскую дверь у Гауди в Sagrada Família, где на разных языках «Отче наш» написана – она сильнее, правильней.

В СВОБОДНОМ ДОСТУПЕ

– Давай о, как говорится, творческих планах. Они есть?

– Конечно! Завтра и послезавтра (разговор был 23 августа 2013 – Ред.) будем в КЦ «DOМ» писать материал для нового альбома. Живаго, в коллаборации со знакомыми музыкантами. Нового материала уже много, записывать его потреково в студии будет очень долго. Поэтому хотим сделать его быстрее, типа как «Битлз», вживую, без слушателей, просто расставив микрофоны. И чтобы в записи было слышно помещение, чувствовался его большой объем.

– На выходе будет?

– Живой сет на 30-40 минут. Из пяти-шести вещей.

– Рабочее название нового альбома?

– «Фобии». Но оно, сам понимаешь, сто раз может поменяться… Думаю, справимся: сет, он хоть и с более сложными размерами, с этакой паутиной звуков, но уже отрепетированный, обкатанный за год на концертах. В том числе, на недавнем, в «Клубе Козлова».

– Как, кстати, вам отыгралось в Клубе?

– Очень комфортно. «Клуб Козлова» – так и напиши! – по звуку чуть ли не лучший в Москве. Ведь в клубах, если честно, мониторинг часто кошмарный, беда! А у вас он комфортный и для тех, кто в зале, и для тех, кто на сцене, что на самом-то деле редкость.

– Ваш концерт в Клубе – он, по идее, был репетицией будущей презентации «Seven Words» в тех же стенах, так?

– В общем, да. На нее мы хотим сделать видеоматериал и позвать ребят, которые им порулят… Да, еще о планах – хотим посотрудничать с каким-нибудь классным духовиком… типа саксофониста Олега Маряхина, который с Инной Желанной играет и с «Jazzator». У него отличный вкус, редкое чувство меры – играет только то, чего требует дыхание музыки. Еще неплохо было бы посотрудничать с хорошим электронщиком, а то Болотин уже жалуется, что не осьминог, что у него на все рук не хватает. Ну, и в Европу хочется съездить, в Германию-Францию, там показаться!… Но это все планы.

– Тогда вопрос про сейчас. Вы в курсе, что на сайте «АртБите» ваш «Seven Words» выложен в открытый доступ?

– Еще бы! Мы всех знакомых «ВКонтакте» ссылками на это дело завалили!

А чего, пусть слушают…

Записал Дмитрий Филатов

Текст интервью предоставлен "Клубом Алексея Козлова"