Великобритания - Правь, Британия, джазом!

Форпосты традиций и фронтиры новаций на рубеже тысячелетий1 сентября 1999 года. Болтон, город-сателлит Манчестера, Альберт-холл, на сцене которого схлестнулись прославленный молодежныйджаз-оркестр Вигана ("Wigan Youth Jazz Orchestra") и легендарныйвокалист Джорджи Фейм (Georgie Fame), неутомимый в свои 55энтертейнер, ритм-блюзовик, эйсид-монстр. Он же и тонкий лирик,трепетно почитающий и воссоздающий даже не вокал, а шепот-дуновениеЧета Бейкера. Нежный голос Чета пленил знатоков порой даже больше,чем суховатая прохлада его трубы. Пусть говорят, если так, что Феймнесколько всеяден, что не уместишь всю неохватность джаза,ритм-энд-блюза, баллад в "одном флаконе". Но сколько фэнов, столько и мнений.

Факт, что Фейм и сейчас (в начале 70-х блеснувший своими ритм-энд-блюзовыми "Blue Flames") вовсе не эпигон-крунер, каких много, вовсе не конкурент Курту Эллингу или другим, уже британским голосам, он все тот же, но уже мудрый талант, вдохновленный лирой Моза Эллисона и накачанный техникой Боба Дороу. К счастью, он избегает шлепков по груди а-ля Бобби Макферрин или почти death-эффектов Фила Минтона. Словом, Фейм — это кот сам по себе... Концерт прошел на славу благодаря не только Фейму, но и свингующему, состоящему почти на треть из девушек, пусть со старта немного и скованному биг-бэнду Вигана.

Джорджи не оформлял вечер, а был его душой, исполняя шлягеры 60-х (Yeh-yeh), что-то из Гершвина, блюзы, стомпы, баллады. Кстати, в его регулярном бэнде, часто выступающем в лондонском "Ronnie Scott's" — альбионовском "Village Vanguard", — играют такие светила, как Алан Скидмор и Питер Кинг. За кулисами я подарил Джорджи номер "Джаз-квадрата" и угостил маэстро моршанским "Космосом" — джазмен, то и дело ставивший автографы на билетиках, куда-то задевал свой вирджинский табак. Фейм хоть и суперстар, но человек душевный и общительный, что в ноль соответствовало отзыву о нем ("good guy") его коллеги, лидера и создателя WYJO Яна Даррингтона (Ian Darrington). После финального анкора я буквально схватил Фейма, сбегающего по лестнице, за лацкан черного френча, мы тепло распрощались, и уже теперь присланная им пара компактов воскрешает в памяти этот необычный концерт.

Виган, тот самый, что описан в романе Оруэлла, — небольшой городок с теперь уже знаменитым джаз-фестивалем, тягающимся по звездности с эдинбургским. Но Эдинбург — это уже другая страна СоединенногоКоролевства — Шотландия, а в Англии фестиваль, как считают, первыйсреди равных, несущий функции не только развлекательные, но и учебно-образовательные (клиники, семинары и т.д.). Мы часто забываем,отдавая должное Штатам как родине джаза, старушку Англию —джазовуюпрародину,а точнее, все Британские острова, эмигранты с которыхсоставили костяк будущей Северной Америки. Впрочем, бытует и другаяверсия, что джаз был обречен на рождение в любой части света, но всеравно, это был бы уже не тот джаз, да и название было бы у музыкиэтой иное.

И хотя искусство, пленившее наши умы и сердца, изначальнобыло совместным плодом и афро-американцев, и креолов, и итальянцев, инемцев, евреев и выходцев из Восточной Европы, вклад англо-саксов,ирландцев в это искусство был внушительным.Признаюсь, у меня самогобыла даже до второго приезда в Англию явно заниженная оценка ееджазового потенциала. Сейчас, после проведенных там полутора месяцев,я осознал, как сильно заблуждался, поняв еще раз глубину мысли книгВсеволода Овчинникова об островных странах Японии и Великобритании,стран, которые чужим аршином не измеришь.

Применительно к джазу британцы и не вписываются в континентальные понятия: искусство это здесь оригинально и непредсказуемо, какую бы ветвь оно ни представляло. О США, состоящих из мощнейших джазовых центров и локаций, в целом судить не берусь, говорят, что не обязанность джаза быть массовым искусством на его родине. Зато в скученной, тесной 60-миллионной Великобритании в 99 году я обнаружил несть числа фантастически искуснейших музыкантов, играющих как и обновленную традицию (скажем, мейнстрим и хардбоп 50-х), так и радикальный авангард... изысканно инкрустированный танцевальной архаикой 10-х, 20-х (кекуоки, тустепы, шимми) с дымкой бетховенских багателей и моцартовских серенад, как бы нейтрализующих клокочущий свинг. Остроумно подновленное старое и свежая выпечка, упакованная в бабушкин наряд, — это, собственно, не новшество для Англии, а следование устоям. Однако, что характерно, если в 60-е и 70-е традиция и новация были размежеваны, существовали в разных лагерях, то именно первые, кто понял, что все возможно, нашли удачные пути к сближению.

В 60-70-х это был Лол Коксхилл, творящий свою музыку из тысяч лоскутов-маршей стрит-бэндов, коулменовской атональности, минималистских шорохов, рыков и урчаний (еще юниора 25 лет назад Фила Минтона). Были и "веселые ребята" — музыкальный театр "Loose Tubes", и, наконец, неохватный в своих ипостасях Джанго Бейтс, вобравший в свое искусство все и вся. Окрестим это смесью театра музабсурда и раешным скоморошеством высшей интеллектуальной пробы, которой подивился бы сам Стравинский. Кстати, Джанго Бейтс некогда отметился и в "сурьезе" на ЕСМ со своим "First House". Заслуги его велики, дело его живет и пашет — датский "Jazzpar" (называемый нобелевским джаз-комитетом, где заседает анклав интеркритиков) присудил ему звание лауреата-97, вслед за другим британцем, Тони Ко (Tony Coe — лауреатом-95).

Стрейтэхед, мейнстрим-боп, хардбоп, модальный джаз, фортепианныетрио, чаще в духе Эванса, нежели Питерсона, все это играют в Британиисотни групп, технично и артистично. Перечеслять их и иже с нимималенькие (в основном) лейблы обременительно для журнального объема.Моего беглого знакомства с некоторыми новинками конца 90-х, любезнопредоставленными в Вигане, хватило, чтобы оценить и артистичность, иизобретательность джазменов Альбиона, какой бы стиль они нипредставляли. Техничности и утонченности британцев позавидовал бы любой джазовый монстр, будь то американец иль швед. Музыка их интересна: если это мейнстрим-боп, то диск изобилует авторским материалом, как правило наполовину или меньше состоящий из эвергринов (Pat McCartney Qt – "Hetty Dance"), если это фотрепианное трио, то — продвинутый Джарретт, а не эпигонсво (Nick Weldon Trio — "Lavender Blue"), если это традиционно фриджазовое pianoless сакс-трио (в духе Коулмена, Трейна и Роллинса), скажем, шотландца Фила Бэнкрофта (Phil Bancroft) — то с оригинальной мелодикой, тонкой, нелобовой фольклорной подсветкой. Даже колтрейновский период "Love Supreme" и "Crescent" в диске чернокожего ридмена Нельсона (W.N.Nelson) отражен в диске "The Gift" не просто как дань, но как преображение.

Музыка добротна, сочна и далека от почти поп-джазовых работ Фароа Сандерса начала 70-х. Удивительно, что семидесятиминутный диск слушается на одном дыхании до конца. Эйсид-джаз представлен замечательным органистом, композитором и вокалистом Джерри Ричардсоном (Gerry Richardson) из северо-восточной Англии, иногда выступающим с Джорджи Фэймом. Кстати, если в Британии и не так много бразильцев, то это не означает, что "бразильский фланг" оголен. Валлийский гитарист Тревор Оуэн (Trevor Owen), стиль которого напоминает и Чарли Берда, и Джима Холла, запечатлел свою привязанность Жобиму и Жильберту на CD "Wales Meets Brazil".

Британским вокалистам, коих целый легион, можно было бы посвятить целую статью, тем более что наши фэны знают и ценят столпов, а лучше сказать — львиц — Клео Лейн и Энни Росс. Среди молодых львов, крунеров, причем с широким диапазоном, фонтаном идей и бурлящим юмором я бы назвал вокалиста Яна Шоу (Ian Shaw), а ценителям баллад и блюзов предложил прекрасных дам, чье искусство наверняка будет востребовано за пределами Британии. Их имена: Джина Харкелл (Gena Harkell) и Кристина Тобин (Christina Tobin). Блюз их пленителен, его английский холодный огонь может пробрать до костей, а аристократически сдержанная лирика баллад перехватывает дыхание.

Я перечислил здесь лишь некоторых из большой армии прекрасных музыкантов, которые по меткому замечанию известного английского критика и джазмена Иэна Карра, знакомого российским и белорусским фэнам больше как автор книги о Майлсе Дэвисе, являют собой невидимую часть айсберга. Они как бы на обочине Большого Пути, что, как ни парадоксально, облагораживает их творчество. Увы, материальный достаток (вернее, переизбыток) часто влечет за собой поминальные звоны по истинным джазменам, перерождающимся в лабухов. Музыканты же, которых я назвал, небогаты, если не бедны, и предпочитают порой издаваться за свой счет, чем продаваться продюсеру, работающего на "культурку", "muzak" и вкус которого если и не окончательно дурен, то сер.

О серости. Подчас мне кажется, что некоторые британские музыканты играют скромный, непримечательный мейнстрим ("Jazz Bisquits", например) из-за желания именно противостоять тому шквалу экстраваганцы (есть уже и такой термин), под которым рушатся устои музыкальных академий. Но внимательно присмотревшись к этому явлению с оглядкой на историю, мы поймем, что в этой антиномии, борьбе противоположностей и есть весь цимес традиционной британской целостности. Всем сестрам по серьгам: не успел подзавянуть техно-этно-брейк-хип-боп, как нате вам — на авансцену выглянуло целое объединение сторонников чистого импроэтно.

Это ориентальнозвучный "Fever Pitch", группа саксофониста Мартина Спикса (Martin Speaks) — три перкуссиониста, ударные, туба, труба. Мелодика и ритмика, правда, все же более турецкая, нежели индийская. Никакого сэмплирования и синти. Порой даже не верится, что в группе все — уроженцы Альбиона, и сделай кто мне "Blindfold Test", я бы засыпался, назвав группу Новым Воплощением Дона Черри в Анкаре с Окаем Темизом.

Несколько десятков профессиональных биг-бэндов, работающих в Британии, — чаще всего коллективы не с "утрамбованным" штатом, а собирающиеся время от времени для гастролей или записи очередного компакта. Приток молодых талантов в бэнды — явление повсеместное. Если наши отечественные знатоки всего лишь двадцать-тридцать лет тому назад с ходу называли два-три джаз-оркестра (Ted Heath, Johny Dancworth), то сейчас бэндов с мировой известностью не менее десятка. Вообще, в британском джазе произошло нечто вроде бархатной революции. Особенно заблистали молодежные оркестры, такой, как джазового отделения Королевского Колледжа музыки, а также Национальный Молодежный джаз-оркестр и молодежный джаз-оркестр Вигана (NYJO, WYJO). Это явление сродни скандинавскому, где биг-бэнды — живые

институты, где анализируется, усваивается и обогащается опыт, характер звучания, искусство аранжировки бессмертных эталонов: Вуди Германа, Бейси, Джонса-Льюиса, М.Фергюсона, С.Кентона.

Примечательно, что биг-бэнды звучат и привычно, и оригинально; чаще всего найден хороший баланс, золотая середина,репертуар — эвергрины плюс авторские композиции. Композиторское начало превалирует в бэнде Королевского колледжа, и напротив, классное исполнение стандартов, ориентация на вечные ценности ближе виганскому коллективу, с которым выступали многие звезды: Фергюсон, Конте Кондоли, Джеймс Морриссон, Билл Перкинс, Бобби Шью. На счету "виганцев" десяток альбомов, из которых самый вкусный — предпоследний "Yesterdays Today" (десятый, юбилейный, записанный прошлым октябрем, уже выходит в свет).

Scotland Jazz

Шотландия— зачарованный горный край с живописными озерами. Страна с гордым и доброжелательным народом сейчас в зените своего ренессанса, культурного подъема. У нас ее подчас неуклюже включают в Англию, игнорируя то, что Соединенное Королевство состоит еще и из Ольстера и Уэльса. Под Англией у нас разумеют иной раз вообще все, что за Ла-Маншем, забывая, что Шотландия вообще на протяжении веков была суверенной и сейчас вновь на пороге получения независимости от Британской Короны. Виски, плед, твид, волынка, лохнесс, кланы — вся эта знаковая цепь идентифицирует страну издревле, но джаз-фестивали (Эдинбург, Глазго), развитая радиоэлектроника, и самое шотландский джаз на слуху пока далеко не у всех. Впрочем, фирмы грамзаписи, издающие родную этнику, модный "world", рок и классику, пока не сполна документируют такое самобытное явление, как местный джаз.

Пусть читателю не покажется, что шотландский джаз — это созвездие волынки и фокстрота. Это куда замысловатее, глубже и непостижимее. Его можно прочувствовать, только забыв о том, что джаз вообще как бы существует. Такое чудное звучание воспринимается как видение, явление природы. Например, ранний Кен Хайдер (Ken Hyder), Саворна Стивенсон (Sauvorna Stevenson) (чья арфа звучит намного проникновеннеe, чем у Алисы Колтрейн), иронично-абсурдистский "Cauld Blast Orсhestra", изданные на маленьких лейблах.

Лишь одна фирма решила важную задачу вывода шотландских (да и многих британских) исполнителей на мировую орбиту через сеть мощных дистрибьюторов. Это – "Linn Records", созданная в недрах знаменитого радиоэлектронного гиганта LINN, производящего элитную хай-тек-аппаратуру. В Глазго я навестил штаб-квартиру компании, где пресс-промоушн атташе Клэр Лог не только любезно предоставила мне некоторые диски, но и устроила небольшую экскурсию по музею предприятия, где экспонируются его изделия от первых вертушек 60-х до последних чудес — компакт-проигрывателей для гурманов звука стоимостью до 12 тысяч фунтов стерлингов. В коридорах офиса я увидел целую делегацию южнокорейских бизнесменов-электронщиков: значит, есть что покупать и чему учиться у шотландских инженеров.

Джаз на "Linn Records" занимает добрые 30-35 процентов от всего сборного каталога, а первые диски на лейбле появились лишь десять лет назад. Количество джаз-компактов невелико — их немногим более полусотни, — но все они могут украсить коллекцию взыскательного меломана; ведь артисты, связанные с фирмой контрактом, — гордость британской музыки. Здесь и шотландская джазовая жемчужина Кэрол Кидд (Carol Kidd), и юная джаз-дива из Лондона, уже успевшая покорить своим голосом аудитории многих стран Клэр Мартин (Claire Martin) — открытие 90-х, и гитарист Мартин Тейлор, последователь Джанго Рейнхардта, записавшийся и со Стефаном Граппелли, и с Четом Эткинсом.

Среди духовиков главная находка и гордость фирмы — шотландский саксофонист-колосс Томми Смит (Tommy Smith), Мастер с неповторимым, густым и сочным тембром, интересной фразировкой, а главное — кладезем идей, которые он успешно воплощает в жизнь(ради этого он порвал когда-то с гигантом "Blue Note"). Им создана сюита на шотландские темы ("Beasts Of Scotland"), переложены темы ("Gymnopedies") Эрика Сати; вместе со скандинавскими музыкантами им создана интересная работа, навеянная живописью каталонского гения Жоана Миро. В другом диске он утонченно воссоздал мир эллингтоновской лирики и его партнером по записи стал не кто иной как Кенни Баррон со своим трио. Недавно у Смита вышел альбом с трио Джона Скофилда, записанный в Нью-Йорке.

Динамичный стрэйтэхед, который будет на месте в самом престижном нью-йоркском клубе, играет тенорист и сопранист Тим Гарланд (Tim Garland), но, пожалуй, самая необычная, непредсказуемая музыка рождена группой "Perfect Housplants" (можно перевести как "Пай-мальчики"), доказывающая, что пути акустического джаза неисповедимы. Камерный джаз имеет давний опыт общения с классикой разных эпох, поэтому аутентичность подобных джаз-групп измеряется талантом и оригинальностью. Если метод Чика Кориа, успешно привнесшего в джаз поэтику и пафос баркаролл и тарантелл еще четверть века назад, работает, то это не означает, что многие его формальные последователи преуспели. Но вот "Пай-мальчики" как раз одно из немногих счастливых исключений. Акустический квартет (где тенор-саксофон играет или с фортепиано, или с аккордеоном) колоритно раскрывает преемственность джаза (бопа, мейнстрима) с любым историческим музыкальным пластом, рушит мосты между блюзом и кантом, ламентации внезапно взрывает мощное крещендо. Медитативность средневекового распева (на втором диске группа выступает вместе с вокальным квартетом "Orlando Consort") взламывается неистовыми кластерами, окрашивается блюзовыми тонами. Английская придворная музыка, багатели, танго и вальсики органично вживаются в это звуковое полотно...

Закончить эти далеко не полные заметки мне хотелось бы упоминанием талантливой, модной и блестяще раскрученной поп-джазовой группы "Huw & Cry", ведомой двумя вокалистами из Глазго — братьями Патом и Греггом Кейн (Pat & Gregg Kane). Возможно, это не моя чашка чая, а точнее — кружка пива или чарка виски, но группа прекрасно слушается, и не только потому что выступала с Майком Брекером, а Рэй Чарльз исполнял ее песни. В музыке Кейнов есть и перец, и соль. Уезжая из страны, я и придумал этот заголовок: "Britain, rule the Jazz". What is there to say?

Александр КАССИС

Jazz-Квадрат, №1-2.2000