Tomasz Stanko - Kind of black. ..

Одним ранним утром в Варшаве я поджидал Станько у его дома и наконец увидел маленькую фигурку, появившуюся за внутренним двориком. Это был сам трубач, несущий огромную вазу. Извинившись за опоздание, он пригласил меня в квартиру, где немедленно принялся заваривать чай в каком-то котелке.

Впервые мы общались с ним где-то в начале девяностых, когда он был без ума от Клиффорда Брауна, трубача, рано ставшего известным. Несколько месяцев спустя Томаш играл в Варшавском Реймонт-клубе композиции из альбома, недавно записанного с потрясающим пианистом Янушем Сковроном. Личность Станько, неизменно притягивающая к себе интерес, привлекла в клуб множество эстетствующей публики, которая слушала, как он воплощал на сцене один из своих последних компромиссных проектов.

Он представлял им две пьесы, посвященные своей дочери: "Tales For A Girl", "12 And A Shaky Chica".

В то время еще не минуло и полугода со дня смерти Майлса Дэвиса и Станько принял участие в концерте памяти Дэвиса в Варшавской Филармони. Он выделился из всей толпы хардбопперов и мэйнстримTomasz Stankoовцев, представивших свои версии музыки Майлса времен его класси ческого сотрудничества с Гилом Эвансом, появившись и сыграв соло оригинальную неистовую взрывную мелодию в свободном стиле, сымпровизированную прямо на месте.

Тридцать лет назад у Станько уже был свой стиль. В 1965 году его вклад вместе с альт-саксофонистом Збигневом Намысловским в "Astigmatic" Комеды сделал его одним из пионеров фри-джаза в Европе. Наряду с Джо Хэрриотом Станько одним из первых воспринял музыку Орнетта Колмена и ввел ее в европейский контекст. Сегодня в Польше стиль Станько уже унаследовал ансамбль "Milosc".

В семидесятых годах во время интернационального дебюта в Берлине его коллектив был одним из лучших. Репутация Станько как абстрактного экспрессиониста укрепилась еще больше после сотрудничества с вдохновленным Колтрэйном скрипачом Збигневом Сейфертом и ни на кого не похожей фолк-легендой саксофонистом Томашем Шукальским. Их музыка была даже более прогрессивна, чем их ровесника Намысловского, который перерабатывал народные мелодии горных Татр во фьюжн-роковом стиле с индийскими мотивами. Фри-джазовая тематика, однако, сошла на нет через десять лет. Альбом "Балладина", записанный вместе с Эдвардом Весалой, Дэйвом Холландом и Томашем Шукальским явился в 1975 году его самым большим достижением на тот период.

Впоследствии казалось, что пристрастие к наркотикам, слабый успех концертных туров и эзотерические совместные проекты с Весалой испортят его дальнейшую карьеру. (Записи Станько и Весала на "Taj Mahal" и "Karla Caves" были неудачными, хотя и яркими.) Его поверхностные эксперименты с электроникой в составе небольшой команды "Freelectronics" не снискали благожелательной оценки критики, также недовольной и его сольными партиями. Однако, как оказалось, следующий блестящий период его творчества был уже на подходе.

Карьера Станько получила новый импульс после смещения коммунистической власти в Польше. Он, впрочем, всегда поддерживал связи с западом и имел возможность путешествовать за границей задолго до 1989 года (как член коллектива Сесила Тэйлора, он принимал участие в знаменитой "запойной" серии записей для FMP в Берлине в 1988 году). Для него политические изменения в Польше означали только одно: появление независимых местных издательств и развитие музыкальной индустрии.

"Tales Of A Girl", продюсированные частной компанией JAM, был тому примером, но именно альбом "Bluish", выпущенный "Power Bros. Comp." Кшиштофа Попека, стал символом возвращения Станько. За этой великолепно уравновешенной и гармоничной записью последовала другая на фирме "Govi", дав ему возможность больше поработать со скандинавскими музыкантами, а также с английским ударником Тони Оксли, покинувшим свою страну и жившим в Восточной Германии. "Bosonossa And Other Ballads" был таким же открытым и меланхоличным, как "Bluish", но в окружении Станько считался в целом коммерческим. "Matka Joanna", выпущенная чуть позже на ЕСМ — его первая запись как лидера ансамбля на немецкой фирме за последние 20 лет. Этот альбом по контрасту со всеми предыдущими аскетически строг и прост.

Хотя Станько весьма активно выступает и записывается в Польше и пользуется популярностью как у джазовой публики, так и у художников, киношников и хореографов, он все же остается исключительно индивидуалистичным. Его составы быстро сменяются. Периодически он сотрудничает с ударником Мартином Джаром, но в общем предпочитает работать с постоянно меняющимся коллективом музыкантов, большинство из которых сейчас живет за пределами Польши.

В конце девяностых он, кажется, попытался вернуться к тому, с чего начинал, во всяком случае, в записях. В сентябре ЕСМ выпускает его альбом "Литания" на музыку Комеды. Уже в 1996 году в специальном телеконцерте в Варшаве была предпринята попытка реанимировать проект Комеды, но тогда Станько отказался играть. И теперь все же очевидно, что для музыки этого выдающегося новатора еще не настало время. Эдвард Весала, наиболее заинтересованный в этом и прозванный matka ("мама" по-польски), остается в ожидании.

Стефен ГРЭМ

Перевод Евгения ДОЛГИХ