Sun Ra - Незнакомец из космоса (часть 2)

Особого внимания требует факт взаимоотношений Sun Ra и некоторых его оркест­рантов (в особенности John Gilmore) с John Coltrane. По­мимо того, что Джон высоко ценил творчество Sun Ra, он черпал вдохновение в его му­зыкальных идеях и метафизи­ческих учениях, последовате­лем которых он отчасти стал в будущем (вспомните его позд­ние работы "космической" те­матики "Interstellar Space", "Stellar Region"). В будущем Sun Ra даже обвинит Колтрейна в том, что он воровал его идеи, а сам Колтрейн в своем интер­вью журналисту- Френку Кофски (весной 1966 года) и не скрывал этого факта. Некото­рые исследователи творчест­ва Джона Колтрейна заявляли, что именно Sun Ra повлиял на отказ Джона в конце 50-х от алкоголя и наркотиков.

Джон Колтрейн в 60-х снис­кал славу новатора, становит­ся мега-звездой, его диски продаются стотысячными ти­ражами, его канонизируют, а Sun Ra со своим Arkestra про­должает работать во мгле...

Доходы от продажи пласти­нок, выходящих уже на "Са­турн" (а они "печатались" обычно партиями по 50—75 штук) еле-еле, позволяли му­зыкантам сводить концы с концами.

Пластинки, особенно пер­вые издания, имели совер­шенно допотопное оформле­ние, конверты раскрашива­лись вручную, а заглавие вы­царапывалось на "яблоке" диска иголкой — настоящий андеграунд! Выручка от про­дажи этих дисков через музы­кальные магазины могла быть значительно больше, но Sun Ra с фанатичным аскетизмом избегал любого public relation, способного повлиять на его рейтинги, а стало быть, и на продаваемость пластинок Arkestra. Не складывались и отношения Sun Ra с музы­кальными критиками и музы­кальными изданиями, кото­рых раздражало не столько его постоянное бредоподоб­ное бормотание о своем кос­мическом рождении и пред­назначении, сколько Sun Ra— антипод стандарта джазового музыканта — блестящего, гладкого, веселого, коммерче­ски успешного. В прессе на тысячу репортажей о Dizzy Gillespie приходилась одна за­метка о Sun Ra Arkestra. Он и сам отказывался от публич­ной жизни, так как считал, что это может скомпрометиро­вать его и нарушить связь со Вселенной, благословившей его на борьбу с негативным влиянием "плохих" сил Космоса. "Планета находится в беспорядке, музыка — тоже. Ранний джаз был счастливой музыкой, а сегодня это совсем не то. Теперь все разговоры музыкантов заключаются в оценке собственной успешности". В неприятии его музыки важным остается вопрос расовой сегрегации. "Белое" музыкальное сообщество хотело видеть в черных джазовых музыкантах этаких рафинированных "развлекателей" задрапированных в элегантные дорогие костюмы недочеловеков, начисто забывших о своих национальных корнях, смирившихся с этим положением. Музыка Sun Ra просто пропитана Африкой!

"Черный" идеолог, поэт и философ Leroi Jones, в будущем (после принятия ислама) Amiri Baraka (Амири Барака) написал: "Sun Ra создает музыку, которая отражает жизнь — ощущение, потерянное африканцами на Западе. Об оркестре он говорил: "Действительно, черное семейство Ra содержит 14—15 музыкантов, играющих с ним, которые убеждены, что их музыка - священнодействие и жизненно важный аспект "черной" культуры". Для понимания глубины этой проблемы и причин неприятия его музыки белыми почитателям джаза необходимо вспомнить, что представляли собой концерты Arkestra. Свидетель говорит: "Глядя на них, вспоминаешь, что в мире царствует разгул цветов и красок. Эксцентричные костюмы афро-египетско-космической тематики, балерины, "горячий" оркестр, состоявший из 15—20 человек, иногда скандирующих: "Heigh-ho, ho, это мы и мы уже в пути, марши сквозь аудиторию, частушки о космосе и визжащий соло-саксофон. Завершение любого концерт; в самом крошечном зале напоминало религиозную, ритуальную церемонию, когда все участники оркестра и примкнувшие к ним зрители в едином шаманском ритме и в трансовом безумии двигались по кругу и изрыгали из своих инструментов лавину бешеных культовых звуков. Над всем этим священнодействием нависала грузная величественная фигура самого "Гуру", с загадочной улыбкой на обрамленном круглыми мор­щинами лице. Совершенно неоценимым документом, позволившим донести до нас атмосферу этих концертов, является фильм режисера Robert Mugge — "Sun Ra: A Joyful Noise" (Радостный шум), снятый на WinStar Home Intertainment в 1980 году и переизданный в 1998 году на DVD. Для съемки интервью с ним по ходу фильма необхо­димо было работать на фоне пирамид, но бюджет фильма не позволял повезти Sun Ra в Египет, и поэтому все съемки проходили в египетских залах исторического музея Фила­дельфии.

Необходимо сделать не­большой отступ к расовой проблеме и обозначить пози­цию Sun Ra по этому вопросу. В отличие от многих черных авангардистов (таких как Alber Ayler, John Coltrane, Max Roach и особенно Archie Shepp) Sun Ra никогда не от­носился к последователям идей Malkolm X или Leroi Jones. У него был свой взгляд на концепцию "свободы". Он никогда не признавал парал­лелей между своей музыкой и произведениями других аван­гардистов. Он утверждал, что навязчивая американская идея "свободы" подорвала дисциплину и, как следствие, гармонию, в которой должна существовать планета. Хотя он и черпал вдохновение из окружающей его музыки, он всегда с отвращением отзы­вался об "avant-garde" 60-х. Именно этим объяснялось не­понимание его творчества ве­дущими джазовыми авангар­дистами современности: от ярого неприятия ("шут из цир­кового балагана") до элемен­тарного игнорирования. An­thony Braxton о Sun Ra:"... мно­гие относятся к нему весьма упрощенно, как к юродивому. Это не так. Его попытки рас­сматривать все события через призму судьбы планеты и га­лактической перспективы ве­щей, показывают, что Sun Ra —человек, который понимает мир абстрактного сознания и обладает нестандартным творческим потенциалом".

...Вернемся в конец 60-х го­дов. После 1965 года был пе­риод, когда оркестр играл со­вершенно дикий "свобод­ный" Джаз, в чем-то созвуч­ный с работами Cecil Taylor того времени. "Это не мой любимый период, — говорит Sun Ra, — такой музыкой тяжело наслаждаться". Вслед идут не­сколько работ, являющихся совершенными антиподами этой стилистике: "Holiday for Soul Dance" и "Atlantis". Эк­лектическим творением, как бы подытожившим оконча­ние того периода, была рабо­та, впитавшая в себя всю джа­зовую традицию, музыку Аф­рики и вселенскую идею "Му Brother the Wind II".

Новый период в жизни ор­кестра наступил после пере­езда в 1968 году в Филадель­фию (90 миль от Нью-Йорка) и продлился вплоть до 1993 го­да, пока Sun Ra не покинул планету.

... "Это было маловероятное местоположение оркестра, как, впрочем, и Земля являет­ся маловероятным местом для меня..." — говорил Sun Ra. На вопрос — почему именно Фи­ладельфия? Sun Ra отвечал: "Филадельфия размещена в месте максимального скопле­ния зла в стране. Наше пред­назначение — изменить это". Хотя, вероятнее всего, причи­ной была дороговизна жизни и жилья в Нью-Йорке, и это не позволило оркестру оставать­ся там — тем более, что дом на Morton Street 5626 был снят для них отцом Marshall Allen. Это был ничем не примеча­тельный дом, отличавшийся от многих других только алю­миниевой фольгой на окнах и психоделическимим водово­ротами, которыми была раз­малевана входная дверь. И, тем не менее, это был самый необычный дом в городе, ко­торый мог среди ночи разра­зиться многочасовой репети­цией оркестра, а потом в тече­ние всего дня не подавать признаков жизни, и лишь один Sun Ra, страдающий бессоницей, в жаркий июльский полдень сидел на крыльце до­ма, одолеваемый навязчивы­ми мальчишками. В телефо­ном справочнике Филадель­фии он был записан, естест­венно, как Sun Ra. Каждый член оркестра имел свою соб­ственную комнату, замков на которых не было. Так описы­вают комнату, в которой жил Sun Ra: "Внутри затемненной гостиной, среди многочис­ленных электронных клавиа­тур, в окружении собствен­ных портретов, выполненных поклонниками и изображаю­щими его как египетское бо­жество, космического иссле­дователя, мистического по­сланца, сидел он и улыбался, среди беспорядка оккульт­ных книг, космических и ду­ховных принадлежностей".

Все живущие в доме участ­ники ансамбля (в разное вре­мя —до 20 человек) разделяли принцип коммунального су­ществования, царивший в нем. В рамках описания но­вой "космической станции" необходимо вспомнить свое­образный кодекс, которого должны были придерживать­ся все члены оркестра. "Все­ленская дисциплина, которая поможет людям уцелеть в мо­мент влияния на них губи­тельных волн космоса..." — именно о ней рассуждал Sun Ra в своих бесконечных лек­циях, которыми было занято все свободное от репетиций время, именно ей посвящены несколько десятков "номер­ных" композиций: "Discipline №5, 12,24".

Учение, которое развивал Sun Ra, представляло собой соединение научной фантас­тики, египтологии, техноло­гического футуризма и хрис­тианского ревизионизма. Все это вместе, в длинных, напы­щенных речах Ra относитель­но дисциплины, абстрактной красоты, места Создателя и идеи "Бесконечности", выгля­дело как стеганое одеяло: весьма неопределенно, фраг­ментировано и подчас даже не логично. Насколько разде­ляли музыканты футуристи­ческие взгляды господина Ra, остается неизвестным, но то, что он обладал телепатичес­кими способностями, очень хорошо видно. Один член ор­кестра называл это "черная организация самоусовер­шенствования".

Всем членам оркестра, про­живающим в Germantown, за­прещалось пить, курить, при­нимать любые наркотики. Каждый желающий приоб­щиться к оркестру обязан был дать обет безбрачия. Поэтому жители окрестных домов час­то видели, как музыканты Sun Ra встречаются со своими де­вушками в пяти кварталах от дома. Sun Ra был вегетариа­нцем, и поэтому все в доме бы­ли вынуждены разделять его жизненные принципы. "Луна тушится" — говорил он с бла­женной улыбкой на лице, слы­ша запах пищи из кухни, рас­положенной в задней части дома.

В начале 70-х годов начина­ется новый период творчества Arkestra: "Теперь я познал, ка­кой именно звук нужен людям. Они заслуживают того, чтобы получить именно ту музыку, в которой они нуждаются". Про­должался процесс испытания пределов музыкальных инструментов. Все чаще Sun Ra играл на электронных клавишных инструментах, именно это в данный период было созвучно со Spaceway, "космическим путем", по которому двигал Ra. Уже в 1956 году при записи альбома "Angels and Demi Play" Sun Ra играет на Wurlitzер elektric piano, а в начале 60 помимо обычного органа начинает использовать с1аvoline, позже — электронные клавиши Solovox и Rockchord. С конца 1969 года его постоянным инструментом становится синтезатор Мооg, который до него был никому не известен. Ra в течение долгого времени считал, что именно Мооg дает тот звук, который требуется для плодотворного движения по Spaceway. Sun получил опытный образец этого мини-синтезатора прямо с фабрики и утверждал, что он бесценен. На нем он сочинил большинство своих психоделических шедевров,поэтому, когда инструмент украли во время гастролей по Европе, горю его не было предела. Вспышки гнева перемежались с моментами прозрения: "...ведь это темные силы Космоса, вступив в сговор со своими посланниками на Земле, препятствуют моей борьбе за счастливую жизнь..." После получения нового инструмента он очень долго не мог убедиться, что это именно тот звук, который ему нужен.

После прибытия в Филадельфию Sun Ra Arkestra принял самое активное участие в музыкальной жизни города. Помимо коммерческих выступлений в местных клубах, он часто выступал в зале, расположенном при местной церкви St.Mary’s Churcн, а также давал совершенно бесплатные концерты для жителей своего квартала, прямо под открытым небом, на фоне смонтированных на скорую руку декораций. Запомнилось несколько совместных концертов, которые проходили в Филадельфии, во время гастрольных посещений этого города звездами авангардной сцены: Art Ensemble of Сhicago, Pharoah Sanders, Sam Rivers и других. Начиная с конца 60-х, Arkestra широко гастролирует. В программе гастролей было и посещение Старого Света, и даже России в рамках Первого Международного Джазового Фестиваля в 1990 году. И практически везде его концерты производили неизгладимое впечатле­ние на публику эпатажностью зрелища и просто ураганной энергетикой, которую генерировал этот коллектив.

Вот воспоминание 1969 года года одного из организаторов концерта на Newport Jazz Festival: Это был 1969 год, и первая ночь джазового фестиваля была отдана коллективу Sun Ra.Она была более "электрическая", чем все другие дни фестиваля — благодаря музыке Sun Ra я начал понимать различные уровни существования человеческого осознания своего места в этом мире и ответственности перед ним..." В 1970 году начались первые большие европейские гастролиl, в рамках которых были вы­ступления в Париже, на Берлинском джазовом фестивале, а в 1971 году прошло удачное выступление в Копенга­гене в зале "Tivoli Hall".

В 1971 году сбылась мечта самозванного египетского бога солнца Ра — его оркестр впервые гастролировал в Египте. Запись этого концерта представлена на пластинке Live In Egypt". Но это выступление было только подготовкой для мега-концерта, который состоялся через 12 лет, в 1983 году — это было настоящее футуристическое действо в Египте, где концертная площадка была смонтирована прямо у подножий пирамид.- Организовал концерт настоящий профессионал — Hartmut Geeken. Помимо Sun Ra Arkestra, в концерте играли еще два Каирских коллектива - Cairo Free Jazz Ensamble и Cairo Jazz Band. Звук этих, звучащих иногда в унисон ансамблей, сам Sun Ra в древнеегипетско-космическом одеянии, с воздетыми к черному небу руками, представляли зрелище не для слабонервных. Все это можно ощутить, послушав запись самого концерта "Sun Ra meets Salah in Egypt".

Но вернемся в Germantown. В трех домах от резиденции Arkestra находился склад, на котором хранились пластинки с самыми последними опусами оркестра. При складе был небольшой магазин, в котором помимо всякой мелочи продавались пластинки. За прилавком можно было в качестве продавца увидеть Marshaill Allen, подсчитывающего мелочь, вырученную от продажи газировки местным мальчишкам. Роль диспетчера, обеспечивающего свое­временную доставку новых пластинок взамен раскуплен­ных в Record Store, выполнял баритон-саксофонист Danny Thompson. Его часто можно было увидеть идущего по рас­каленным солнцем улицам го­рода с охапкой дисков под мышкой. Действительно "черное братство"!

В 1972 году Sun Ra получил предложение от звукозапи­сывающей компании Im­pulse! на издание 14 пласти­нок разных лет, и в том числе настоящего шедевра: "Space is the Place" — 22 минутной оратории о наличии космоса в любом месте (а также "Astro Black","Atlantis" и других). Благодаря этим пластинкам, вышедшим большими (в отли­чие от обычных "допотопных" продаж) тиражами, его музы­ка начала крутиться на веду­щих радиостанциях, а сам он стал желанным гостем у ди­джеев джазовых станций WRTI и WXPN. Вспоминает ди-джей радиостанции WXPN университета штата Пенсильвания Russell Woessner: "Он, по сути, не нуждал­ся в вопросах, так как говорил в основном на темы, интере­сующие только его. И когда в первый раз после элементар­ного вопроса о сущей чепухе он разразился длинным, вели­чественным обращением к жителям Вселенной, все при­сутствующие в студии замер­ли от ужаса". И, тем не менее, он был частый гость на этой станции. В ответ на элемен­тарное приглашение одного Sun Ra в крохотную студию, он мог ввалиться туда всем ор­кестром в 16 человек (плюс балерины!), и исполнить без всякой подготовки 6 — 8 ком­позиций, после чего послать Denny Thompson в аппарат­ную, забрать пленки и торже­ственно объявить, что готов очередной альбом оркестра. Как то раз Sun Ra пытался уго­ворить программного дирек­тора WXPN Jules Epstein со­брать 144 тысячи (!!!) музы­кантов, чтобы исполнить свя­щенный концерт, связанный с наступающим библейским Армагеддоном.

В начале 70-х к оркестру присоединилась вокалистка June Tyson, проработавшая в оркестре много лет. К этому моменту Ra решил, что вокал стал необходим оркестру, а тембр голоса Tyson, как ника­кой другой, созвучен ему. В 1971 — 1972 годах Sun Ra пре­подает в университете Berk­ley, где читает цикл лекций по своей любимой "космоло­гии". В курс, который он пре­подавал, а он назывался "Чер­ный человек в Космосе", как в котел небрежного повара бы­ла свалена астрономия, егип­тология, Библия, Книга Мерт­вых и еще черт знает что. Да­леко не все студенты посеща­ли его лекции, хотя добрую половину зала занимали пре­подаватели университета, ко­торые в нестандартности его лекций черпали для себя очень многое. За эти выступ­ления ему не платили.

В 1976 году начались следу­ющие европейские гастроли, где вторым пунктом посеще­ния (после Парижа) было вы­ступление в Швейцарии на са­мом престижном фестивале в городе Montreux, по прошест­вии которого лейблом "Sa­turn" были изданы 4 долгоиг­рающих пластинки. В рамках фестивальных выступлений к оркестру присоединились Lester Bowie, Don Cherry и Archie Shepp. Этот концерт по­зднее, в 1985 году, был издан как номерной альбом Arkestra под названием" Hiroshima".

Итак, мировые гастроли с середины 70-х стали почти ре­гулярными и чередовались с активной студийной работой, которая не прекращалась и в других странах. Из альбомов, выпущенных в 70-х годах, не­обходимо выделить пластин­ки "Crystal spears", "Cymbals" и, конечно, "Lanquidity". Эти работы принципиально отли­чались от музыки 60-х, так как в них инструментальные им­провизации строились уже на фоне красивейших, элек­тронных звуковых полотен, сотканных великим маэстро с помощью огромного много­образия современных синте­заторов и клавиш. Альбом Lanquidity" знаменателен еще и тем, что при записи его Sun Ra применил квадрофо- ническую систему записи, которая позволила ему мак­симально полно передать зву­ки других миров, бесподобно звучащие в этой великолеп­ной работе. По всем номина­циям джазовых журналов, включая и Down-beat, этот альбом заслуживает самых высоких оценок.

Среди наиболее заметных гастрольных выступлений можно отметить посещение Италии, Франции в 1978 году, и серию концертов 1983-1984 годов в Нидерландах, Египте и Греции. Последний, прохо­дивший на берегу океана в летнем театре "Orpheus", за­помнился бесподобным кра­сочным шоу. По итогам этого выступления вышел диск "Live at Praxis' 84" с записью концерта. Чудачествам Ra не было конца. В гастрольных турах при размещении оркес­тра Sun Ra сам лично обходил дюжину номеров гостиницы предназначенных для музы­кантов, и по цвету обоев, рас­положению окон, виду из них, по существующей в них "ауре" определял наиболее подходящую для каждого.

Период с 1986 по 1990 год был богат на гастрольные по­ездки по всему миру. Sun Ra, как и многие американские джазовые музыканты, после 50-х был больше востребован в Старом Свете нежели у себя на родине. Выступая в Шта­тах в маленьких клубах перед десятком нетрезвых слуша­телей, в Европе эти музыкан­ты собирали тысячи действи­тельно благодарных поклон­ников, умевших оценить их музыку по достоинству. В 1986 году при посещении Италии Sun Ra Arkestra запи­сал несколько удачных дис­ков на великолепном фри- джазовом лейбле "Black Siant" — "Reflection in Blue", "Hours After". В рамках этого гастрольного тура были посе­щены самые неожиданные страны, начиная с Чехослова­кии, Югославии и Германии ("Live at the Friedrichstad- palast" — "A Night in East Berlin") и заканчивая Япони­ей в 1988 году. К сожалению, европейские туры не могли принести существенных до­ходов оркестру. Затраты на перелет, размещение и со­держание такого большого коллектива подчас превыша­ли доходы, полученные от вы­ступлений. Но Sun Ra не хо­тел идти на компромисс, свя­занный с привлечением мест­ных музыкантов или умень­шением своего оркестра. Ему нужен был "большой звук", который мог обеспечить только его оркестр, в полном составе. Именно поэтому му­зыканты иногда возвраща­лись с гастролей без гроша в кармане. За время существо­вания Arke-stra через него прошли сотни музыкантов, некоторые из которых не за­держивались дольше месяца, а некоторые (такие как John Gilmore), несмотря на посто­янное безденежье, спартан­ские условия жизни и посто­янные капризы своеобразного руководителя, отдали ему всю жизнь.

К последним гастролям Ra готовился со свойственным ему талантом шоу-мена и одержимостью. О фестивале Джаза в Чикаго в 1988 году и появлении на нем Sun Ra Arkestra: "В ту ночь присутст­вовало 30 тысяч зрителей, и появление на сцене оркестра и самого Sun Ra напомнило картину второго пришествия. Под сумасшедшую атональ­ную музыку в свете десятков прожекторов в середине сце­ны появился "Сам" в совер­шенно непонятном одеянии, которое все сияло, а к конст­рукции, находящейся на го­лове, были присоединены электрические провода... Ор­кестр выглядел на том же уровне — космические шле­мы, сделанные из алюминие­вой фольги, афро-египетские балахоны из золотой парчи... Они превзошли все ожида­ния".

Ближе к концу жизни, на пороге 90-х, Ra жаловался на недостаток признания и ува­жения в родной стране. Осо­бенно он был ожесточен в от­ношении Филадельфии: "Го­род оскорбил меня, — сказал он в 1988 году. — Я прожил в нем достаточно долго, чтобы заслужить элементарное ува­жение. Я думаю, что это часть большого заговора, в который вовлечено и правительство...". И все-таки в конце 80-х — на­чале 90-х к нему пришло наци­ональное признание. Альтер­нативные музыкальные жур­налы начали признавать его музыкантом года. Ra получал самые неожиданные и лест­ные предложения, такие, как выступления в Центральном парке Нью-Йорка при скопле­нии тысяч людей. В 1990 году город Филадельфия препод­нес Sun Ra высшую город­скую награду — "шар Свобо­ды".

На самой солидной звуко­записывающей компании "А&М" в 1988 и 1989 годах бы­ли изданы два альбома: "Blue Delight" и "Purple Night". По­следним громким выступле­нием его коллектива (в дан­ном случае секстета), был концерт в престижном Нью- Йоркском клубе "Village Vanguard" в ноябре 1991 года, на котором Sun Ra уже не мог играть на рояле и поэтому его партию исполнял великолеп­ный Chris Anderson, а он сам довольствовался лишь не­большими вставками, испол­ненными на синтезаторе.

В 1990 году Sun Ra перенес первый из ряда после­довавших ударов. Прежде в своих заявлениях-пропове- дях он утверждал, что бес­смертен. Когда после перене­сенного удара его спросили, верит ли он по-прежнему в собственное бессмертие, он ответил: "Мы не можем ука­зывать смерти". Но даже в ин­валидном кресле он продол­жал раскрашивать картины бесконечности через свою межгалактическую музыку. Перед смертью он вернулся в свой родной Бирмингем, где был помещен в медицинский центр Princeton Baptist Medi­cal Center. Ra утверждал, что Бирмингем — его второе лю­бимое место после Египта: "Это подобно раю, в некото­ром смысле. Поскольку здесь я развился музыкально". При помещении в клинику после очередного удара, во время заполнения необходимых формуляров медицинская се­стра спросила Sun Ra о его ме­сте рождения, на что он со­вершенно серьезно ответил: "Сатурн".

Хилый и страдающий, по­сле серии перенесенных уда­ров Sun Ra скончался 30 мая 1993 года. Бессмертный музы­кант, очевидно, возвратился на Сатурн прямо из клиники, где когда-то родился как Гер­ман Блоунт и последний раз увидел свет. В смерти, как и в жизни, Sun Ra остался таинственной музыкальной легендой.

Оркестр продолжал существовать и racтpoлировать сначала под руководством John Gilmore, а затем, после его кончины, им руководил Marshall Allen. Но космическкая история существования бога Ra уже была закончена...

"Музыкально, — говорил барабанщик Roger Blanc - Sun Ra был непризнанным законодателем мира", его влияние на джазовую и импровизационную музыку было огромно и просочилось через каждый укромный уголок и трещину современной музыки, от Funkadelic до Carl einz Stokhausen и от Art Ensamble of Chicagо до творчества Фрэнка 3аппы. А вспомните прекрасные работы Anthony Braxton середины 70-х, в частности "Time Zonel где он играет на Моog-синтезаторе...

Но все это в прошлом. Хотя говорят, что без прошлого нет настоящего и будущего. Сегодняшний мир вновь пребывает "в беспорядке", как говорил Sun Ra. Будем ждать появления нового мессии

Алексей Останин


iAZZ-КВАДРАТ №5 /2003