Погасишь мне глаза — увижу образ твой.
Закроешь уши мне — твою услышу грусть.
Без ног смогу пойти я за тобой,
Без уст тебе, в чём хочешь, поклянусь! ...
Это Lösch mir die Augen aus: ich kann dich sehen, стихи Райнера Мария Рильке, выдающегося немецкого поэта начала ХХ века (перевод Аркадия Равиковича). Называя Рильке немецким поэтом, я имею ввиду языковую сферу, а не географию: Рильке родился в Праге, умер в Швейцарии и в собственно Германии жил недолго, но мало кто сделал в ХХ веке для немецкоязычной поэзии больше него. А еще он встречался с Толстым и Горьким, дружил с семьей Пастернаков, много переписывался с Цветаевой … Впрочем, читатель уже, наверное, с недоверием поглядывает на монитор: не ошибся ли он электронным адресом? Нет, не ошибся, он действительно на jazzquad.ru. Эти стихи, написанные Рильке в 1905 году, и другие стихи поэта читает в альбоме Das Karussell Ингрид Ноэми Штайн, а после каждого стихотворения звучит инструментальная джазовая пьеса в исполнении Норберта Штайна и его Pata Messengers.
С 2005 года я слушаю музыку Норберта Штайна, всеми своими альбомами с тех пор саксофонист и композитор из Кельна любезно делился с Jazz-Квадратом (все рецензии легко найти на сайте, «вбив» в окошко поиска имя музыканта), но впервые за все эти годы Штайн ввел в свою творческую лабораторию поэтическое слово. Впрочем, и тут оно отделено от музыки. Сначала вслушиваешься в звучание стихов на языке оригинала, а потом оцениваешь, насколько камертон твоих чувств совпадает с эмоциями Норберта Штайна, отлитыми в джазовых импровизациях.
Практически каждая из пьес начинается с соло Норберта на тенор-саксофоне. Голос его инструмента чаще всего лиричен, звук холоден и высок, как бесконечно далекая от всего земного ангельская труба. Но лишь в Freilich ist es seltsam, die Erde nicht mehr zu bewohnen это соло занимает все пространство пьесы. Чаще сухая дробь барабана, тягучая линия контрабаса, на котором Йоша Етц играет смычком или электрогитарные арпеджио Николы Хайна возвещают приход в композицию многоголосья. И тогда начинается откровенно фри-джазовый сеанс коллективной импровизации, в котором царит все тот же тенор-саксофон – но полностью преобразившийся: яростный, пылающий страстью, летающий от верхов к низам и обратно, не знающий покоя, как чего-то недостижимого в принципе. Впрочем, он умеет быть и другим. В Graue Liebesschlangen Штайн ведет основную тему, напоминающую некий фри-джазовый вариант «Розовой пантеры», нечто маршевое улавливаешь и в Einmal, am Rande des Hains. Пата-музыка, исповедуемая Норбертом Штайном (напомню, что он придумал этот термин по аналогии с изобретенной д-ром Фаустроллем в пьесе Альфреда Жарри «Гиньоль» (1893) пата-физикой), не терпит стереотипов, что талантливый музыкант и композитор еще раз доказал своей новой, неожиданной на фоне его прежних проектов, работой.
P.S. Не могу не отметить и высокую культуру этого издания. Буклет к альбому не просто исчерпывающе информативен (приведены все тексты Рильке, причем на двух языках – немецком и английском, в дополнение к обычным выходным данным), но и оформлен чрезвычайно изящно, с большой любовью, как к музыке, так и к поэзии.
© & (p) 2015 Pata Music
16 tks / 47 mins
(Norbert Stein – ts; Nicola Hein – el.g; Joscha Oetz – b; Etienne Nillesen - preparated snare drum, cymbal; Ingrid Noemi Stein – reading of poems;)
Диск предоставил Norbert Stein
Леонид Аускерн
получить rss-ленту
