Ежи Радлинский - Гражданин Джаз (часть 3, Король "Дудуш" польского свинга)

Король "Дудуш" польского свинга

"Я долго считал, что у нас нет хорошего джаза. Тем временем, уже на одном танцевальном вечере, где играли "Меломаны", и на который я пошёл, поддавшись пагубному влиянию Стефана Киселевского, убедился, что это не так. У нас есть превосходная группа, хорошая настолько, что временами, слушая её, я начинал сомневаться в своём понимании слова меломан" – писал довольно давно, ещё осенью 1955 года, в "Обзоре Культуры"73 Зигмунд Мычельский74.

Проходят годы, с ними песни… Такова судьба и некогда гремевших оркестров. В архивах, в старой хронике собраны имена известных в своё время джазовых групп и только "миг воспоминаний" по случаю извлекает их из забвения. Однако, у них редкие названия, как у вина; таким время не вредит. К этой категории относятся "Меломаны": они завершили своё существование весной 1958 года, но всё ещё купаются в немеркнущей славе, ещё не отошла в прошлое их история. Случай это особый, а судьба достойная уважения: "Меломаны" были не только великолепной для того времени группой, но так же вестником и символом возрождающегося движения, его возникающим повсюду посланцем. Подобно Мычельскому, тысячи людей с помощью "Меломанов" "открывали" джаз в Польше и от них начинали своё увлечение этой музыкой. А если "Меломаны", то это, разумеется, "Дудуш" Матушкевич.

– Пан Ежи, - даже Дон Эллис75, описывая в Down Beat'е76 свои впечатления о поездке в Варшаву, не преминул, называя имя Матушкевича, добавить, что речь идёт о первом в послевоенной Польше джазмене. Следовательно, если такие авторитеты отмечают вас "печатью" ветерана, нам не остаётся ничего другого, как перенестись на двадцать лет назад, к заре польского джазового движения, живой, если не сказать свингующей, историей которого являетесь вы.

– Джазовое движение в нашей стране – явление гораздо позднее, чем джазовая музыкальная жизнь. Джазовому движению, становившемуся выражением сознательной художественной и организаторской деятельности, положили начало джаз-клубы, возникшие в бывшей польской YMCA; первые образовались в 1947 году в Варшаве и Лодзи, следующий – осенью 1948 года в Кракове. Однако джазовая музыкальная жизнь началась раньше.

– Тотчас после перехода первой линии фронта?

– Почти дословно. В неразрушенном Кракове, где застало меня освобождение, находилось большинство джазовых музыкантов старшего поколения и довольно много музыкальной молодёжи, увлечённой джазом. В популярных тогда краковских ресторанах "Казанова", "Феникс", "Богема" в числе других играли Казимеж Туревич77, Станислав Аржевский78 и Збигнев Врубель79, которые уже до войны были импровизирующими джазовыми музыкантами. Они были приверженцами оркестров в стиле Дюка Эллингтона или Каунта Бэйси и, разумеется, играли на танцах хороший свинговый репертуар. В "Казанову" или "Богему" ходили послушать, как играют Туревич и Врубель. Они не были заурядными коммерческими музыкантами; так же, как и мы, молодёжь, они увлекались американской музыкой. Когда мы приходили в ресторан, они специально для нас играли чистый джаз.

– Стало быть, в "Казанове" вы получили "дошкольное" джазовое образование?

– "Казанова" был уже основной школой80. Родившись в 1928 году в Ясло81, выросший во Львове, я воспитывался в очень музыкальной семье. В пять лет я играл на фортепьяно, несколько позже – на аккордеоне. Часто слушал радио и ходил в кино, преимущественно на музыкальные фильмы. Тем, что влекло меня в музыке, был ритм. Одновременно моё любопытство побуждало то, что в услышанных произведениях после экспозиции мелодии следовали вариации на её тему; я усиленно старался понять, на какой основе это происходит.

– И вы постигли?

– Именно с помощью краковских профессионалов. От Туревича я узнал, что такое хотование82, то есть импровизация. Посещая гимназию, я одновременно учился игре на кларнете в средней музыкальной школе и приватно игре на саксофоне, а вечерами получал джазовое образование у Туревича, Врубеля и Аржевского. Сначала они писали мне для аккордеона партии импровизаций известных американских тем, а после проигрывания нескольких таких «импровизаций» я начинал хотовать самостоятельно.

– И это было для вас началом карьеры джазового музыканта?

– Это была подготовка. Играть я начал в 1946 году, когда мы организовали студенческую группу, играющую джаз. Наряду с другими, в неё входили барабанщик Рышард Сокал, который после переезда во Вроцлав играл затем в джаз-бэнде с Ежи Абратовским83, а также Витольд Куявский, позже один из "Меломан"ов. Мы использовали то, что помнилось из немецкого танцевального репертуара, а также классические американские темы и старались по ним импровизировать. Когда при польской YMCA в Кракове образовался джаз-клуб, я стал в нём руководителем свинговой группы. Лишь здесь мы серьёзно начали интересоваться джазом. Нам удавалось приобретать лучшие, типично джазовые американские темы для импровизирования, а Юрек Скаржинский, сейчас выдающийся художник, знакомил нас с историей джаза. Мы провели около двадцати концертов, вживую и с прокручиванием пластинок. Круг интересующихся джазом сильно возрастал.

– Этот начальный этап интенсивного развития джазового движения вскоре завершился…

– Деятельность джаз клуба польской YMCA в Кракове продолжалась всего лишь год. В 1949 году YMCA распалась, одновременно закончился и краковский период моей жизни. Я получил диплом средней музыкальной школы (экзамены на аттестат зрелости я сдал двумя годами раньше) и поступил в киностудию в Лодзи. Однако 1945-49 годы предопределили моё будущее – заразили бациллой джаза, которая решила долго не покидать меня.

– Долго – не означает: никогда. Будь я недоброжелателем, напомнил бы вам меткое суждение Леха Терпиловского84 из телевизионной передачи "3000 секунд с "Дудушем" Матушкевичем": "Матушкевич вышел из джаза, но возвращается к нему редко".

– Это происходит по разным причинам. Остаётся явным фактом то, что потребность в этой музыке в Польше слишком мала, чтобы можно было прожить на джазе. Есть, однако, причины и поважнее. Сформировался образ музыканта, творчество которого может быть принято широко; игра для узкого круга почитателей, часто с налётом снобизма, меня не устраивает. Джаз доставлял мне удовольствие тогда, когда моя музыка звучала в ушах тысяч, была повсеместной. В последнее время интерес к джазу значительно уменьшился, и, по правде говоря, его негде играть.

– Почему?

– По мере развития джаз усложняется, становится более трудным для понимания. Безумно популярный в Европе в 1945-55 годах, сейчас он вытеснен развлекательной музыкой и песней, особенно big beat'ом, который, впрочем, ведёт родословную из джаза. Это обусловлено равно как большей трудностью понимания, так и утилитарностью. В период процветания джаз был музыкой на каждый день – для слушания, для пения, для танцев.

– Ортодоксы утверждают, что танцевальный джаз никогда не был настоящим и что превращение его из музыки потребительской в художественную является его наибольшим успехом.

– Джаз всегда был ритмично пульсирующей музыкой; не понимаю, почему умеющий танцевать человек не может оставаться самим собой. Когда слушатель хочет выразить отношение к моей игре с помощью танца, я не вижу в этом ничего плохого для себя и ничего умаляющего достоинств самой музыки. Когда мой слушатель сидит в кресле с загадочным выражением лица, я не знаю, о чём он думает; может быть, он строит воздушные замки. Для большинства фэнов танец является основной формой участия в джазе; чистейшее выражение такого отношения к нему проявлялось в период примитива неграми. Между играющими и танцующими образуется необычно сильная связь, я ощущал её неоднократно. Союз танца с джазом будет и должен существовать. Когда джаз утратил универсальность, он стал менее востребованным.

– И тогда вы ему изменили…

– Перешёл в сферу базирующейся на джазе развлекательной музыки, которая вызывает более широкий отклик. Я вам уже говорил, что мне не доставляет удовольствие игра для пяти десятков посвящённых. Подчёркиваю с удовольствием, что популярны довольно много моих песен, как например, "Шёл Атанази к Анне" (на слова Хоинского85 и Галковского86), "Ковбойский покер" (на слова Хенрика Котарского) или "Ищи меня, зови меня" (на слова Кондратовича87), одна даже, "Песня с предместья" (слова Кондратовича), получила титул "Песни радио 1964 года". Я стараюсь в развлекательной музыке использовать джазовый опыт. Прежде мы были уж очень пуританами, считали, что отступление от чистого джаза является святотатством. Таким образом мы надоели потребителю. Удобоваримым представляет собой джаз с примесью других видов музыки.

– Вы выбрали путь "в зависимости от публики"?

– Я пошёл путём, гарантирующим интерес потребителя к моему творчеству.

– А ведь колоссальный спрос на джаз в 1954-57 годах исходил из причин в большей мере нехудожественных. Вас это не обескураживало?

– Напротив. Тогда я полагал, что на концерты "валят" тысячи мне подобных, убеждённых, будто выше джаза нет ничего прекраснее на свете. Дополнительное удовлетворение придавало сознание того, что моя игра участвовала в социальном протесте, что боролась она за свободу для любого, не только джазового, искусства.

– Ещё не отдав душу "песням с предместья", вы успели стать олицетворением целой эпохи польского джаза. Неплохо бы вспомнить те времена, преимущественно "доисторические".

– По приезде осенью 1949 года в Лодзь я законтачил с клубом "Меломанов" при польской YMCA. До моего прихода в нём играли: Марек Щербинский "Сарт"88, Витольд Собочинский, Мариан и Тадеуш Сухоцкие89, Анджей Войцеховский90, Ежи Смуга, Ежи Бродский и другие. В конце 1949 года YMCA распалась, а вместе с ней и клуб "Меломаны". Из "Меломанов", Собочинского (барабаны) и Войцеховского (труба), а также краковских музыкантов Тшасковского (фортепьяно) и Куявского (контрабас) я через год создал собственный квинтет, в котором играл на теноровом саксофоне и кларнете. В противоположность клубу "Меломанов", который представлял джазовый развлекательный оркестр с элементами джаза, он был истинно джазовым; его бибоповый репертуар радиопроисхождения инспирировал восемнадцатилетний в то время Анджей Тшасковский. Новое содержание не помешало поклонникам приклеить группе ярлык старой фирмы – под маркой "Меломанов" нас знала вся страна.

– С этим квинтетом вы играли в "катакомбах"?

– В переносном смысле. В действительности джаз мы играли на балах в кино-школе, в третьеразрядных ресторанчиках после завершения исполнения обязательной программы – продукции отечественных авторов, а также на частных квартирах. Однажды на такую "конспиративную" ночную игру нагрянули власти. На счастье, нашлась пара бутылок водки, которая засвидетельствовала, что это именины тёти, а не какой-то нелегальный концерт… Играя танцы, мы старались протащить контрабандой как можно больше чистого джаза. Это несколько конспиративное вкушение "запретного плода" придавало нашей деятельности привкус героического романтизма; помимо нашей воли, мы из музыкантов стали участниками борьбы против схематизма и ограничения свободы в культуре. В 1952 году91 группа получила первый ангажемент в Устронь Морской92, где целый отпуск, вместе с уже сотрудничающим с нами питерсоновским93 Кшыштофом Тшчинским из Познани, играли в "Устронянке"94. Именно в Устрони сформировались в группе две разные стилистические концепции. С тех пор без малого шесть лет будут сосуществовать в "Меломанах" два направления – диксилендовое и модерновое. До осени 1956 года в обоих стилях мы играли одним составом музыкантов.

– Постепенно "Меломаны" начали выходить на широкие просторы…

– В 1953-55 годах становятся очень оживлёнными наши связи со столичной джазовой средой. По приглашению варшавских студентов мы играем в известном «Красном Трактире» на улице Журавьей и в зале клуба «Полония»"95 на улице Фоксал, между прочим, вместе с популярными тогда пианистами – "Гвидоном" Видельским96 и Збигневом Хорошевским97, а так же с барабанщиком Мирославом Уфналевским98. В марте 1955 года мы вместе с Янушем Былинским99, Аланом Гужинским100 и Яном Валасеком101 участвовали в памятном "Jam Session № 1" в бараке на Вспульной102, а в июле того же года – в "Джазовом турнире" в зале Хал Гвардии103, в котором выступили также группы Яна Валасека, Юзефа Мазуркевича104 и Анджея Курылевича с Вандой Варской. В ноябре этого же года под художественным руководством Леопольда Тырманда возникла "Джазовая эстрада", в рамках которой были организованы три исторических зрелищных мероприятия: "Студия 55", "Сеанс с повидлом", а также "Холодно и горячо". На первом выступили "Меломаны" и группа Яна Валасека, на втором – "Меломаны" и группа Анджея Курылевича, на последнем – "Меломаны" с двояким, диксилендовым и куловым, репертуаром. Эти зрелища отозвались в общественности громким эхом и положили начало доброжелательной "оттепели" и для джазового движения. Серьёзным достижением того периода были две пластинки, наигранные "Меломанами" на рубеже 1955 и 1956 годов с участием Кармен Морено105.

– Немного спустя, в ореоле славы пионеров появились в Сопоте.

– На I Фестивале106 мы выступили в двух составах. Традиционный представляли: Анджей Войцеховский – труба, Витольд Собочинский – тромбон, Анджей Тшасковский – фортепьяно, Алоизий Томис107 – банджо, Витольд Куявский – контрабас, новое приобретение "Меломанов" – Антони Студжинский108 – барабаны и Матушкевич – кларнет. С этой группой выступала варшавская вокалистка Жанна Джонстон109. В модерновом составе играли: Томис – на альте, Тшасковский – на фортепьяно, Собочинский – на барабанах и Матушкевич – на теноре.

– После фестиваля произошло объединение "Меломанов" с группой Анджея Курылевича из Кракова. Это так?

– Это преувеличение. Просто напросто, чтобы создать отдельные составы – традиционный и современный – мы реорганизовали группу и добавили в неё несколько краковских музыкантов. Из этого марьяжа образовался именно "Хот Клуб Меломанов". Руководимую мной традиционную группу составляли: Влоджимеж Васио – тромбон, Леслав Лиц110 – кларнет, Анджей Курылевич – фортепьяно, Роман Дылонг111 – контрабас, Витольд Собочинский – барабаны и Матушкевич – саксофон-сопрано. Секцией модернистов руководил Анджей Тшасковский. На II Фестивале112 Курылевич заменил лидера модернистской группы. Традиционалистам вновь сопутствовала Жанна Джонстон, модернистам же – Ванда Варска.

– Таким образом, приближался к концу второй, лодзинский этап вашего джазового пути.

– Вскоре после II Фестиваля я перебрался в Варшаву. Ещё 4 и 5 января 1958 года "Хот Клуб Меломанов" открыл первый джазовый сезон в Народной Филармонии113 и… прекратил своё существование. На этом историческом концерте мы выступили с традиционным репертуаром в составе, усиленном двумя "Гибридовцами"114 – на тромбоне играл Збышек Намысловский115, на кларнете – Януш Забеглинский116, на фортепьяно – Анджей Курылевич, на контрабасе – Роман Дылонг, на барабанах – Витольд Собочинский и на сопрановом саксофоне – Матушкевич. В столице я сразу связался с "Хот Клубом Гибридов", в то время явно жизненным центром польского джаза. Я руководил там сначала группой "The Traditional Jazz Makers" (Намысловский – тромбон, Стычинский117 – корнет, "Гвидон" Видельский118 – фортепьяно, "Сис" Орловский119 – контрабас, Федеровский120 – барабаны и Матушкевич – сопрано), которая дебютировала в 1958 году в мартовском (первом, историческом, прим. перев.) концерте в Национальной Филармонии и просуществовала около года. Сразу же после этого из мелодистов и барабанщика этой группы, а также членов ансамбля "Jazz Believers"121 – пианиста Курылевича и контрабасиста Дылонга – я создал группу "Polish All Stars"122, с которой мы выехали по приглашению клуба "Frederiksberg Jazz Club"123 в Данию. Это был первый после войны выезд польской джазовой группы на Запад. Несколькими месяцами позже на I Варшавском Фестивале "Jazz Jemboree 58" я выступил с собственным квинтетом с типично свинговым репертуаром (Кароляк124 – фортепьяно, "Сис" Орловский – контрабас, Гаврых125 – барабаны, Матушкевич – альт). В апреле 1959 года на концерте в Народной Филармонии я стартовал со свингтетом ("Пташин" Врублевский126 – тенор, Кароляк – фортепьяно, Звершховский127 – гитара, "Сис" Орловский – контабас, Федеровский – барабаны и Матушкевич – альт), который с многочисленными персональными заменами существует по сей день.

Его современный состав представлен следующим образом: на фортепьяно играет Кшыштоф Садовский128, на гитаре – Януш Сидоренко, на контрабасе – Адам Скорупка129, на барабанах – Ежи Барц130 и на альтовом саксофоне – Матушкевич. На "Jamboree 59" я, в свою очередь, представил свой свинговый квинтет, а годом позже – биг бэнд "Хот Клуба Гибридов". Во время фестиваля "Jamboree 61" я снова выступил со свингтетом (фортепьяно – Мундковский131, гитара – "Дзида" Ковальский132, контрабас – "Гучьо" Дылонг", барабаны – Барц и Матушкевич – сопрано, а на следующем фестивале – с хардбоповым133 октетом (Рудзинский134 – тенор, Курпинский135 – баритон, Мущал136 – труба, Садовский – фортепьяно, "Дзида" Ковальский – гитара, Скорупка – контрабас, Барц – барабаны и Матушкевич – альт).

– Хотя и были у вас периоды, когда вы играли бибоп137 и диксиленд, но всё же доминирующим в вашем творчестве стилем является свинг138. Почему?

– Я себе эту музыку не выбирал. Я её чувствую.

– Такое постоянство встречается редко…

– Больше всего проявляется стиль твоей молодости. Когда я начал интересоваться джазом, самыми популярными и современными в Польше были Гарри Джеймс и Бенни Гудман, хотя в Америке Паркер и Гиллеспи139 уже совершили модернистскую революцию. Ряд лет я воспитывался в атмосфере свинга, за ним добрался до нас бибоп. Впрочем, и сегодня некоторые музыканты начинают играть джаз с традиционных стилей, хотя в настоящее время у них есть возможность выбора того, что их более всего устраивает. Моё поколение познавало джаз с немногочисленных доступных в то время пластинок; стало быть мы превозносили и играли свинг. Однако, спустя несколько лет, мы вернулись к traditional'у140 и нашли в нём массу достоинств. Хорошие традиционалистские группы вызывают неподдельные эмоции и обладают большой силой привлечения к джазу. Я слушаю их с удовольствием, примитивизм этой музыки мне вовсе не мешает.

– А несовершенство музыкального ремесла?

– Это правда, что по мере развития джазовой музыки ощущается потребность в более богатых формах и более утончённых направлениях, и что выпускники консерваторий, пожалуй, не занимаются traditional'ом. Однако, если мы хотим, чтобы джаз был массовым, у него должен быть характер любительского музицирования. Впрочем, во всякой области музыки представляется ценным любительское движение, в него устремлены все не захваченные коммерцией и идеологией; кроме того, оно питает профессиональное искусство незаурядными индивидуальностями. Все мы, в общем-то, вышли из этого движения. Любитель, если только не станет авангардистом, может доставить слушателям истинные музыкальные переживания. Кроме того, традиционный джаз является превосходной формой музыкального воспитания; обыкновенный любитель благодаря нему может найти своё место в исполнительской и композиторской жизни.

– Но современный потребитель жаждет новых форм, а сейчас не только диксиленд, но даже свинг многие относят к устаревшим.

– Сравнивая с классической музыкой, весь джаз можно считать архаичным. Однако, его суть не определяется формальном подходом.

– И это является для вас оправданием консерватизма?

– Ну, я не настолько уж консервативен. Мои записи 1957 года и 1964 года всё же различны. Мой способ высказывания хоть и не дотянулся до авангарда, но, по крайней мере, немного модернизировался. Джаз всегда останется живым искусством, независимо от стиля, в каком бы его не исполняли. Я не смог бы ни запланировать, ни внушить себе новаторство. Искусство является выражением собственной индивидуальности, того, что человек чувствует, а не того, что себе придумал. Может иметь место интеллектуальная спекуляция, но плодом её будут произведения неестественные, бездушные, мёртвые. Я думаю, что важнейшим в джазе является правда, и что должен он доставлять людям радость, а не интеллектуальное удовольствие. У меня такое чувство, что большинство джазменов ничего себе не придумывают. Пользуются даже наркотиками, чтобы отключить элемент логики и играть как можно откровеннее и более спонтанно. Таким для меня представляется джаз.

– Именно тот, который вы покинули… Может быть, просто напросто его вам стало недостаточно, он перестал вас удовлетворять?

– Это тоже правда. У меня кинематографическое образование, и меня очень привлекает фотография и пластика. Однако больше всего меня интересует музыка. Поэтому по окончании учёбы я решил сочетать мои увлечения и стал специализироваться в сочинении музыки для фильмов. У меня с моей музыкой уже свыше сорока фильмов, в том числе два полнометражных: "Беата" Анны Соколовской и "Два ребра Адама" Януша Моргенстерна. Я выбрал профессию музыканта-композитора ещё и потому, что в ней больше творчества, чем у оператора, и создаётся бо́льшая свобода для художественного высказывания. Однако у фильма по отношению к музыке особые требования. С ними необходимо считаться. Отступление от джаза, неверность ему, диктует мне общая идея фильма.

– Отходя, вы, надеемся, всё же будете временами возвращаться к джазу, в котором вас провозгласили "Королём польского свинга". К этому званию у вас имеется множество титулов первенства. Вы были первым в Польше джазменом послевоенного поколения и лидером первого истинно джазового комбо. Вы участвовали в I краковских "Задушках", I Фестивале в Сопоте, первом столичном "Jamboree". С Вашей подачи джаз занял достойное место в варшавской, краковской и лодзинской филармониях, вы создали группу, которая дала начало послевоенным завоеваниям Запада посредством польского джаза, вы организовали первый отечественный биг бэнд и т.д. Одновременно, в течение пятнадцати лет вы занимаете высокое место в авангарде польских музыкантов. В самом деле, у вас много настоящих жемчужин в короне. Приятно быть королём?

– Спасибо, вынести можно. Главным образом потому, что не было у меня, как у Словацкого, "глухих слушателей"141. По правде говоря, королевство моё очень мифическое, нереальное. Но боги мои из крови и плоти. И их множество. Колман Хокинс, Стэн Гетц, Пол Дэзмонд, Джонни Ходжес, Чарли Паркер142. Если бы из трёх последних я мог вылепить одного альтиста, и он был бы моим, Матушкевича, творением, лишь только он и заслуживал бы имя короля.

– Короля "Дудуша"… Кстати, откуда взялось прозвище Его Королевского Величества?

– В 1947 году известный график Гвидон Миклашевский143 печатал в «Польском ежедневнике"144 рисованные приключения некого отца и его сына Дудуша. Однажды коллеги, музыканты из моего первого состава, усмотрели сходство между мной и этим несносным сынулей. Так и пристало.

73 «Обзор культуры» (1952-1963) – общественно-культурный еженедельник, издававшийся в Варшаве.
74 Zygmunt Mycielski (1907- 1987) – польский композитор, публицист, писатель и музыкальный критик.
75 Don Ellis (1934-1978) – американский джазовый трубач, барабанщик, композитор и руководитель оркестра. Известен музыкальными экспериментами, в частности, в области необычных музыкальных размеров. В октябре 1962 года Дон Эллис принял участие в варшавском "Jazz Jamboree’62", концерт его квартета был частично записан на 10-дюймовый EP (Extended Play – миньон, мини-альбом).
76 Down Beat (англ.) – американский ежемесячный джазовый журнал, посвящённый джазу, блюзу и близким к ним стилям. Начал публиковаться в 1934 году в Чикаго, шт. Иллинойс. Название происходит от слова "downbeat" (в музыке также "beat one") – первый удар-отсчёт в музыкальном метре.
77 Kazimierz Turewicz (1916-1981) – польский скрипач, композитор, аранжировщик и мультиинструменталист. Пионер джаза в Польше.
78 Stanisław Arżewski – польский пианист, аранжировщик. В 1950 г. пианист Краковского Оркестра Польского Радио. Пионер джаза в Польше.
79 Zbigniew Wróbel – руководитель джазового оркестра в послевоенном Кракове.
80 Szkola podstawowa – польск. – основная (восьмилетняя) школа.
81 Jasło — городок в Польше, входит в Подкарпатское воеводство, Ясленский район.
82 От англ. hot jazz — горячий джаз – термин, определяющий ранний досвинговый стиль джаза характеризующийся интенсивностью и экспрессивностью исполнения. В Польше термином "hotować" пользовались пионеры джаза, имея в виду горячее, темпераментное, весёлое импровизирование при исполнении, в основном, диксиленда. В русском языке не привился.
83 Jerzy Abratowski (1929-1989) – польский пианист, органист и композитор.
84 Lech Terpiłowski (1930-2000 ) – польский джазовый пианист, публицист, музыкальный критик, сооснователь и заслуженный деятель Польской Джазовой Федерации.
85 Bogusław Choiński (1925-1976) – польский поэт, автор текстов песен, сценарист и художник. В 50-х сотрудничал с Яном Галковским; в конце 50-х они писали спектакли для варшавского студенческого клуба «Стодола».
86 Jan Gałkowski (1926-1989) – польский поэт и автор текстов песен.
87 Janusz Kondratowicz (1940) – польский поэт, сатирик, автор текстов песен, журналист. В начале 60-х писал тексты песен для кабаре варшавского студенческого клуба «Стодола».
88 Marek Sart (настоящ. имя Jan Szczerbiński) (1926-2010) – композитор развлекательной музыки. В конце 40-х один из основателей «Клуба Меломанов» при лодзинском филиале YMCA, из которого возникла легендарная группа Ежи «Дудуша» Матушкевича.
89 Братья Marian Suchotski и Tadeusz Suchotski (1930) – братья, польские пианисты, играли в первом любительском составе «Клуба Меломанов».
90 Andrzej "Idon" Wojciechowski (1930) – в 50-х – трубач основного состава джазовой группы «Меломаны». Кличка происходит от названия чистящего средства. Автор книги "To był jazz".
91 5 июля 1952 лодзинская группа «Меломаны» встретилась в Устроне Морском с познаньским пианистом Кшыштофом Комедой-Тшчинским для совместной работы. Это символическое "соединение" считается началом современной джазовой музыки в Польше.
92 Ustronie Morskie – курортная местность, расположенная в центрально-северной части Западнопоморского воеводства Польши на 10 километровом отрезке побережья Балтийского моря.
93 Оскар Эммануэль Питерсон (англ. Oscar Emmanuel Peterson;1925-2007) — легендарный канадский джазовый пианист, композитор, руководитель трио, один из самых выдающихся пианистов — виртуозов джаза.
94 Гастрономический ресторан в гостинице «Устронянка» в Устрони Морской.
95 KS "Polonia" – спортивный (футбольный) клуб «Полония».
96 Edward "Gwidon" Widelski (1933-2005) – пианист поколения пионеров польского джаза.
97 Zbigniew "Ellington" Choroszewski – пианист поколения пионеров польского джаза.
98 Mirosław Ufnalewski – барабанщик поколения пионеров польского джаза.
99 Janusz "Mrek" Byliński – польский джазовый барабанщик старшего поколения, который выступал ещё в конце 40-х на джазовых концертах в варшавской YMCA.
100 Alan Guziński – польский трубач из Познани.
101 Jan Walasek – польский тенор-саксофонист старшего поколения. С начала 50-х и всегда его величали «Золотым саксофоном Варшавы».
102 Краковские Джазовые «Задушки» ноября 1954 года завершили «катакомбный» период и ознаменовали полуофициальный выход польского джаза на поверхность. Первым официальным мероприятием был "Jam Session № 1" организованный Леопольдом Тырмандом в Варшаве в марте 1955 года. Проводился он в деревянном бараке на углу улиц Вспульной и Эмилии Платер. Позже там существовал клуб «Стодола», перебравшийся туда с улицы Трембацкая, но после нескольких месяцев случился пожар и барак сгорел.
103Hala Gwardii - один из двух (другой – Hala Mirowska) рыночных павильонов-близнецов, расположенных в Центре Варшавы.
104 Józef Mazurkiewicz – скрипач, саксофонист, руководитель ансамбля.
105 Carmen Moreno – дочь испанки и поляка, первая дама польского свинга, вокалистка мирового уровня. Внучка Кармен Морено, Анна Серафинская, унаследовала талант от бабушки, является выпускницей Факультета джаза и развлекательной музыки Музыкальной академии в Катовицах и первым в Польше обладателем ученой степени доктора джазовой вокалистики.
106 JAZZ '56 – Первый Сопотский джазовый фестиваль – ключевое событие в истории польского джаза — проводился 6-12 августа 1956 г.
107 Alojzy Thomys (1929 -2005) – польский джазовый альт-саксофонист, банджист, педагог, композитор. Ветеран польского джаза, был членом легендарного ансамбля «Меломаны», а также солистом Оркестра польского радио в Кракове.
108 Antoni Studziński (1932-2012) – польский джазовый барабанщик легендарного ансамбля «Меломаны», известный график.
109 Jeanne Johnstone-Schiele – англичанка, жена польского летчика, воевавшего во время Второй мировой войны в британских вооруженных силах. Пела с польскими джазовыми ансамблями.
110 Lesław Lic (1930) – известный польский музыкант – пианист, кларнетист, саксофонист, аранжировщик, композитор музыки театра и кино, педагог, музыкальный публицист.
111 Roman "Gucio" Dyląg (1938) – знаменитый польский джазовый басист, композитор. Джаз играет с 1956 г., дебютировал в составе Хот Клуба Меломаны на II легендарном джазовом фестивале в Сопоте. С 1956 г. играет в разных составах со звёздами мирового джаза.
112 Jazz'57 – Второй Фестиваль Джазовой Музыки, проводился в Сопоте и Гданьске 14-21 июля 1957 г.
113 Filharmonia Narodowa расположена в центре Варшавы на Ясной ул., 5. С 1955 г. получила статус Национальной филармонии.
114 Музыканты известного варшавского джаз клуба "Hot-Club Hybrydy". Клуб начал свою деятельность в мае 1957 г. и был главным организатором первого международного джазового фестиваля "Jazz 58" (позже он стал называться Jazz Jamboree), который состоялся в Варшаве на ул. Эмилии Плятер в давнем местопребывании клуба "Стодола".
115 Zbigniew Namysłowski (1939) – альт-саксофонист (играл также на тромбоне и виолончели), ведущий польский музыкант 60–80-х годов, автор музыки к кинофильмам и театральным постановкам.
116 Janusz Zabiegliński (1934-2001) – польский джазовый альт-саксофонист, кларнетист, композитор, аранжировщик, руководитель джазовых ансамблей.
117 Bohdan "Styka" Styczyński (1937-2002)-- был одним из ведущих музыкантов традиционного джаза в Польше. Играл на корнете, альтгорне, мелофоне, флюгельгорне.
118 Edward "Gwidon" Widelski (1933-2005) – джазовый пианист первого поколения польского джаза. Жил в эмиграции в Финляндии.
119 Zdzisław "Sis" Orłowski – польский джазовый контрабасист.
120 Tadeusz Federowski (1931) – польский джазовый барабанщик. Джазовую карьеру начал в 1951 г. в качестве музыканта ансамбля "Pinokio". Стили музицирования: диксиленд, суинг, рэгтайм. Играл с ведущими джазменами в Польше и за рубежом. Снялся в фильме "Jazz aus Polen"(нем. «Джаз из Польши»), подготовленном писателем и музыкальным критиком Иоахимом-Эрнстом Берендтом для западногерманского телевидения (реж. Януш Маевский).
121 "Jazz Believers" – англ. "Верящие в джаз" – польский джазовый ансамбль Яна «Пташина» Врублевского (Краков, 1958-1959).
122 "Polish All Stars" – англ. «Все звёзды польского джаза».
123 Джаз-клуб в Фредериксберге, предместье Копенгагена, Дания.
124 Wojciech Karolak (1939) – представитель старшего поколения польского джаза, пианист, композитор, альтовый и теноровый саксофонист, аранжировщик, виртуозный исполнитель на Hammond B-3.
125 Józef Gawrych – исполнитель на ударных инструментах.
126 Jan „Ptaszyn" Wróblewski (1936) – выдающийся польский джазовый тенор- и баритон-саксофонист, композитор, аранжировщик, лидер, публицист, автор программ для радио и телевидения.
127 Stanisław "Chała" Zwierzchowski (19??-1996) – польский джазовый гитарист и с 1961 г. контрабасист. Эмигрировал в Швецию.
128 Krzysztof Sadowski (1936) – известный польский джазовый музыкант. Карьеру в джазе как пианист начал с 1957 года. В 1967 году, под влиянием Джимми Смита, перешёл на орган Hammond. Автор многих популярных в Польше хитов, а также музыки для кино, театра, радио и телевидения.
129 Adam Skorupka (1938) – польский джазовый контрабасист, пианист, композитор и аранжировщик, дирижёр. 130 Jerzy Bartz (1936) – польский джазовый исполнитель на ударных инструментах, именуемый «мастером конго и бонгов», автор ряда учебных пособий по игре на ударных.
131 Andrzej Mundkowski (1938-1979) – польский джазовый пианист и барабанщик, композитор, аранжировщик. Дебютировал в 1957 г. на II Междунароном Джазовом Фестивале в Сопоте вместе с ансамблем гданьского джаз клуба Modern Jazz Sextet.
132 Włodzimierz „Dzida" Kowalski – польский джазовый гитарист. (Dzida – польск. – копьё, дротик).
133 Hard bop (англ.; рус. «твёрдый боп») – популярный в 1950-60-х г.г. стиль джаза, развившийся из бибопа и кул-джаза, с элементами соула, церковной музыки (госпел) и блюза.
134 Bogusław Rudziński – польский джазовый тенор-саксофонист, кларнетист.
135 Waldemar Kurpiński – польский джазовый баритон-саксофонист, кларнетист, автор музыки к фильмам.
136 Alojzy Musiał – польский джазовый трубач. Член знаменитого в конце 50-х – начале 60-х комбо Анджея Тшасковского "Wreckers".
137 Bebop, bop (термины звукоподражательные) – джазовый стиль, сложившийся в начале — середине 40-х. Характерен быстрым темпом и сложными импровизациями, основанными на обыгрывании последовательностей аккордов вместо варьирования мелодии.
138 Swing (англ.; рус. качание) – в данном случае стиль джазовой музыки, наиболее широко представленный в исполнительской практике больших оркестров. Пик популярности «эры свинга» – примерно с 1934 по 1946 г.г. Далее будут иметь место волны «ренессанса» данного стиля.
139 Charles "Charlie" (Bird", "Yardbird") Parker, Jr. (1920-1955), John Birks "Dizzy" Gillespie (1917-1993) – альт-саксофонист и трубач, соответственно; основоположники бибопа.
140 Traditional jazz (англ.; рус. "традиционный джаз") – в данном случае имеются ввиду ранние стили джаза – новоорлеанский, диксиленд и чикагский стиль.
141 Juliusz Słowacki (1809-1849) – величайший польский поэт и драматург эпохи Романтизма. «Такова моя судьба: либо нет в руках арфы, либо слушатели глухие…» Ю. Словацкий «Гроб Агамемнона».
142 Джазовые саксофонисты, яркие индивидуальности, звёзды первой величины в мировом джазе.
143 Gwidon Miklaszewski (1912-1999) – польский график-юморист, автор книжных иллюстраций, мультфильмов, реклам.
144 „Dziennik Polski" – официальная польская газета, выходящая ежедневно в Кракове с 4 февраля 1945 года.

Перевод с польского, комментарии и примечания: Георгий Искендеров (Россия, Москва, 1974 г., 2013 г.)
Литературный редактор: Михаил Кулль (Израиль, Иехуд, 2013 г.)