Главная»статьи»другие статьи»История московского авангарда: Jazz in Opposition - Кому это нужно? - часть 2
История московского авангарда: Jazz in Opposition - Кому это нужно? - часть 2
25.06.2013
Григорий Дурново: Как в Москве образовывались большие оркестры?
Андрей Соловьев: Сейчас мне даже уже трудно сказать, как это началось... Сначала это были фрагментарные выступления. Процесс здорово подстегнул Сергей Курехин. Я помню, еще в 1983 году саксофонист Анатолий Вапиров, Валентина Пономарева и Курехин дали памятный концерт в ДК "Москворечье", и на следующий день Курехин выступил в ДК МИФИ с составом, который назывался тогда еще не "Поп-механика", a Crazy Music Orchestra. Он пригласил туда всех, кого смог найти: Летова, саксофониста Сергея Луканова, "Африку" Бугаева, басиста Дмитрия Шумилова, мне тоже посчастливилось участвовать. У Курехина было ужасное похмелье, но несмотря на это (а может быть — благодаря этому...) концерт получился потрясающий. Настраиваясь перед выходом на сцену, я до сих пор иногда обращаюсь к некоторому внутреннему опыту, обретенному тогда, ищу ту особую вибрацию...
Совместное выступление с Курехиным стал мощным импульсом для того, чтобы сделать нечто подобное, но уже своими силами. Сначала вездесущий Летов взял инициативу в свои руки — он объединил нас в небольшой оркестр, который назывался "Афазия". Мы дали пару концертов, наверно, в конце 1983 — начале 1984 года в ДК "Каучук". На рояле играл Артем Блох, которого я уже упоминал, кстати, двоюродный брат Курехина. Помню, во время одного из выступлений он вошел в экстаз, отшвырнул ногой стул, встал в боксерскую позу и несколькими сокрушительными ударами послал рояль в нокаут. Выбитые клавиши так и летели во все стороны...
У Игоря Григорьева тоже был такой ансамбль-оркестр, он назывался "Большая Крыша", собрали его первый раз для встречи с Мишей Лобко, довольно интересным французским музыкантом, бас- кларнетистом, больше всего он известен по совместным записям с Мишей Менгельбергом. Лобко собирался открыть свою фирму грамзаписи и, подобно Лео Фейгину, выпускать наших музыкантов и издать какую-то большую коробку похожую на "Document" Leo Records. Он привез цифровое оборудование, невиданное еще тогда, в конце восьмидесятых годов. И вот для того, чтобы основательно заявить о себе, специально для этой записи Григорьев собрал оркестр "Большая Крыша", естественно пригласив туда и музыкантов из Жуковского ансамбля, и тех, кто с ним играл в "Асфальте". Я в свою очередь позвал своих друзей-музыкантов — барабанщиков Алексея Павлова, и Дмитрия Цветкова, гитариста Константина Баранова (позднее играл в "Альянсе"), клавишника Бориса Монастырева (сегодня он известен под псевдонимом Борис Диарт), саксофонистов Сергея Луканова и Александра Иолтуховского. Все композиции писал Григорьев, умело вставлял в музыкальную ткань фрагменты из "Асфальта" и очень своеобразно дирижировал этим оркестром, солируя одновременно на гитаре. Помню еще, что на тромбоне играл Николай Дмитриев (!), у меня даже фотографии сохранились, сделанные во время этого выступления.
С Колей Дмитриевым я познакомился на каких-то мероприятиях филофонистов, где менялись и, прошу прощения, спекулировали пластинками. Мы очень быстро нашли друг друга, почувствовали какую-то симпатию, и скоро он меня приглашал к себе домой. Поначалу мы просто дружили, слушали вместе фри-джаз, ходили на лекции к Леониду Переверзеву, Дмитрию Ухову и Алексею Баташеву. Нашим первым общим проектом стал журнал "Дело", который мы начали издавать в годы перестройки. Тогда было два особенно впечатляющих самиздатовских журнала — с одной стороны, очень серьезный и интересный "Квадрат", который выпускал Барбан в Питере, а с другой, был Сергей Жариков (активный деятель советского рок-подполья, лидер группы "ДК" — Газета) с журналом "Сморчок", очень остроумным изданием. Мы решили, что надо сделать что-то похожее только с акцентом на импровизационную музыку и джаз. Насколько получилось, я не знаю, но сначала было очень увлекательно. Все версталось в формате листа потребительской бумаги, мы клеили туда картинки, делали коллажи. Фотографировали на пленку, потом ее печатали в формате открытки тиражом 20- 30 экземпляров и отправляли по почте разным активным людям, в основном, пишущим и участвующим в организации музыкальных событий. Первые номеров десять мы разослали, и никто не знал, кто мы такие, все материалы были без подписей. Нам говорили: "А вы получаете, ребята? Какие-то странные люди шлют журнал такой..." Потом Жариков нас стал пугать, что нас "там" уже записали всех, что за нами обязательно придут, но мы не сдавались тем не менее. Там были новости, в которых реальное и вымышленное без всяких пояснений переплетались друг с другом. Были и постоянные рубрики, например, "слепой тест": мы отбирали отечественные записи и давали слушать Чекасину,Курехину, Гайворонскому и другим музыкантам — они пытались угадать или хотя бы дать определенные оценки, было довольно забавно. Были обзоры пластинок, обзоры концертов, событий — все вокруг новой импровизационной музыки. За полтора года мы, наверно, выпустили два десятка номеров или около того.
Наверно, вам интересно будет узнать, что Коля Дмитриев был в свое время создателем движения ДМУТ (Домашнее музицирование устной традиции). У него часто собирались дома люди, и все музицировали на огромном копичестве хранившихся у него дома полупрофессиональных, самодельных и детских инструментах. Это тоже было еще в "эпоху Портвейна", в 1970-х — начале 1980-х. Не скажу, что там было много известных людей. это были представители интеллигенции, не лишенные вкуса к музыке. Музыкантам как раз было не очень интересно участвовать в таких вещах. Но это было действительно интересно и отражало дух того бесшабашного и бескорыстного времени.
А как образовался Оркестр московских композиторов?
Оркестр московских композиторов был создан в 1985 году, уже после опытов с Курехиным и "Афазии". Это произошло вскоре после премьерного выступления Поп-механики" 14 апреля 1984 года на сцене ДК "Москворечье" ("Поп-механика 1" была запущена в Москве, как ни странно, под крылом у последовательного традиционалиста Юрия Козырева). Это выступление, конечно же, произвело колоссальное впечатление. Разумеется, все мы были на сцене в тот вечер. Основой курехинского бэнда стал оркестр Виктора Мельникова. Сам Мельников, разумеется, задолго до этого много сотрудничал с Курехиным, пересекаясь с ним в различных проектах на питерских, ярославских и новосибирских фестивалях. Они с Курехиным понимали друг друга с полуслова. После этого уже просто не могло не возникнуть какого-то московского аналога.
. Так решено было создать "Оркестр московских композиторов". Я написал аранжировки. Репетировали в МВТУ им. Баумана и сделали довольно большую и мощную программу, несколько раз с ней выступали в 1985-1986 году: премьера состоялась в ДК Медика на ул. Герцена (теперь Большой Никитской), где сейчас находится "Геликон-опера", потом дали концерт в знаменитом ДК "Динамо", где была база Жарикова и очень хороший большой зал, где проходили альтернативные концерты (техническое обслуживание взял на себя известный электронщик и звукорежиссер В. Осинский). Позднее были еще выступления оркестра на фестивале в ДК фабрики Свердлова, на одном из первых фестивалей "Альтернатива" где-то в самом конце 1980-х годов. Я был руководителем оркестра, а Николай Дмитриев—директором. Самая первая наша программа называлась "Комета Галлея" (комета эта, как и в 1812 году, пролетала близко от Земли), была еще программа "Мандрагора". Помню, Николай Дмитриев подарил мне на день рождения какую-то пластинку и надписал ее так:
Пролетает комета Галлея,
Глубоко мандрагора зарыта.
Скоро будем мы слушать Андрея
С диска черного, дыркой пробитого...
Потом была пауза, несколько лет оркестр не собирался, связано это было с тем, что многие люди — Летов, Шилклопер, Кириченко — раньше начали ездить, не вылезали из заграницы, почувствовали себя звездами, и их привлечь к демократичному взаимодействию уже было сложно. Игорь Григорьев эмигрировал в США, поселился в Лос-Анджелесе и начал работать со Стэном Гетцем, Шорти Роджерсом и Родни Оуксом... Но мы с Дмитриевым не теряли надежды и в какой-то момент решили возродить "Оркестр московских композиторов". Мы решили пойти на хитрость и пригласить нового лидера "из варягов". Выбор пал на живущего в Лондоне пианиста Владимира Миллера, было решено, что он, человек новый и нейтральный, возглавит на какое-то время московскую новоджазовую сборную (очень скоро я понял, что мы допустили роковую ошибку, но было уже поздно).
На первых порах все выглядело очень мило: Миллер сделал интересные партитуры, предложил кое-ка- кие варианты издания записей и вскоре выпустил на Leo Records первую пластинку. Это немножко реанимировало процесс в целом. Дело ведь было еще и в том, что руководство оркестром требует постоянной бумажной работы. Импровизация импровизацией, но всегда важно, чтобы основная канва была прописана. В оркестре музыканты не могут голосить, кому что вздумается, по принципу свободы самовыражения — в большом составе это звучит очень скучно, превращается в шум. Иногда можно применить своеобразный композиционный прием, когда оркестранты пускаются во все тяжкие, это звучит мощно, в этом есть какая-то завораживающая дикость, но, тем не менее, используя возможности импровизирующих музыкантов, все равно нужно продумывать комбинации, определенные фактуры, ритмы, темы. Так что нот было очень много и новый руководитель смиренно и трудолюбиво занимался всей это писаниной. Я помогал ему, чем мог, хотя меня эта бумажная волокита уже не очень вдохновляла, я через это уже прошел в 80-х годах. Но так или иначе мы с Миллером сидели, все выверяли, ковырялись, пробовали, смотрели, он приезжал ко мне домой, поскольку на тот момент это был все-таки еще мой оркестр.
Я тогда работал на радио, инфляция была страшная, платить мне могли, только давая в аренду студию, и на накопленные мною радиоэфиры я нанял самую дорогую, самую большую концертную студию в ГДРЗ. Целые сутки шла подготовка, съехались люди, из Питера приехали Вячеслав Гайво- ронский и Владимир Волков. Москву представляли лучшие силы: Юрий Парфенов, Аркадий Шилклопер, Михаил Жуков, Александр Воронин, Александр Костиков, Виктор Мельников и многие другие музыканты. По нашему приглашению в концерте приняли участие два голландца, которые тогда оказались в Москве — пианист Александр Левин и баритон- саксофонист Брам Гротхофф, из Вологды приехали Эдик Сивков и Михаил Соколов, из Смоленска — Макаров и Юденич... С утра мы репетировали, готовили все это, а к вечеру в прямом радиоэфире представили "Оркестр московских композиторов" уже под управлением Миллера. Позднее на Leo Records вышла пластинка, она называется "Короли и капуста (Kings and Cabbages)". Я считаю этот диск наряду с записями "Крыши" и ТРИ"0" бесценным свидетельством творческой мощи московского нового джаза.
Но нашим ожиданиям не суждено было осуществиться — началась эпоха раннего буржуазного накопления и оркестр Миллера довольно быстро превратился в концертную бригаду, лишенную какого-то идейного стержня. Споры о гонорарах заглушили творческие дискуссии и, в итоге, погубили этот проект, который вряд ли уже теперь возродится. У меня была идея отметить двадцатилетие оркестра, но люди, которым я это предлагал, с недоумением отвечали: "А кому это нужно?"
Вниманию читателей предлагается опубликованное в электронном журнале "All About Jazz" эссе Шона Сингера — выпускника университета Индианы (Блумингтон, США) по специальности "Английский язык и литература". Помимо джаза, сфера интересов Шона включает ...
Джаз родился в эпоху, когда классовые теории торжествовали во всем мире и во всех слоях общества. В конце 20-х, а в особенности в послекризисные годы в Америке, Европе и, конечно же, в СССР стал распространяться взгляд на народное, чуть ли не на ...
Документы эпохи, даже фрагментарные, порой говорят о значительности явления гораздо больше, чем очень толстые формальные исследования. Читателю "JK" предлагается очерк, посвященный событиям полувековой давности, происходящим тогда в СССР и ...
Мы предлагаем читателю взглянуть на проблему сохранности джазовой истории в целом и на двух небольших примерах сравнить, каким образом возникают джазовые архивы и музеи в Америке и в России. Надеемся, что у этого очень нужного и важного для всех нас ...
Пару месяцев назад появилась книга Рональда Аткинса (издательство "Carlton") "Jazz: The Ultimate Guide" — хорошо изложенный обзор истории джаза, начиная со времен патриархальных. Один из разделов посвящен джазовым великанам — Луису Армстронгу в 20-е ...
В начале 80-х в одном из английских клубов ди-джей Giles Peterson после ставших традиционными экспериментов с acid house и hip hop заиграл то, что сам потом определил как acid jazz. Первоначальный стиль hip hop был кардинально изменен, а то, что ...
Так назвал один из нижеподписавшихся свой доклад на Симпозиуме в германском городе Айзенах. Симпозиум прошел 9 декабря 2000 года при поддержке городского департамента культуры в помещении уникального "Джазового архива". В этом году, как и в прошлом, ...
Альбом 1996 года «Soulful Strut» Гровера Вашингтона-младшего по праву считается кульминационным в его творческой карьере. Прослушивая композиции с этой пластинки, вы чувствуете, что музыкант и его саксофон действительно могут быть единым целым. Эту ...
«Influences» — дебютная пластинка молодой многообещающей команды Empathy Project из Санкт-Петербурга. Альбом вышел на лейбле FANCYMUSIC, его презентация состоялись в июле прошлого года в Северной Пальмире, а известный международный ...
Московское джазовое сообщество (как, впрочем, и любое другое, в т.ч. провинциальное) можно уподобить айсбергу. Надводную часть населяют сплошь "раскрученные* фигуры:. столичный джазовый бомонд, свадебные генералы, непререкаемые в в своих прошлых ...
Соленый воздух с моря щекочет ноздри, перемешиваясь со сладкими запахами экзотических фруктов и цветов, тонущих в южных сумерках. Здесь чувства острее, эмоции ярче, ночи нежнее, а поцелуи горячее. В плане музыки всё это может вместить в себя, ...
От редактора: Один из авторов jazzquad.ru, москвич Георгий Искендер, прислал интереснейшую ссылку на великолепную коллекцию джазовых афиш, дающую впечатляющую панораму советского джаза 60-х - 80-х годов. Афиши тщательно рассортированы по городам. ...