Колтрейн. Конфигурация Джамаладина Такумы

Имя Джона Колтрейна не может быть неизвестным для человека, интересующегося джазом. Причем и бопперы, и фри-джазеры в равной мере ценят его вклад в музыку. Многие его композиции стали стандартами и переиграны сотни раз. Но мало кто подходит к исполнению Колтрейна с фанковой стороны. Джамаладин Такума, признавшийся, что главными его вдохновителями были Temptations и Джеймс Браун, начал свой европейский тур с программой Coltrane Configurations.

Первым концертом тура 17 апреля 2009 года стало выступление, организованное запорожским объединением Creative Jazz Fans. Coltrane Configurations - квартет, состоящий из британского саксофониста Тони Кофи, японского пианиста Йоичи Узеки, сменившего попавшего в небольшую аварию Оррина Эванса, американского барабанщика Тима Хатсона и самого лидера басиста. Такума известен как любитель музыкальной эклектики, в его творчестве можно найти и работы с репперами, и с идеологом неидеоматической импровизации Дереком Бейли. Эту же эклектичность он привнес и в материал Джона Колтрейна.

Колтрейн в исполнении Coltrane Configurations не страстный проповедник, а скорее неусидчивый ребенок, жаждущий исследовать мир. Знакомые мелодии, облачены в такой плотный грув, что порой удивляешься, неужели это "Impressions"? С первой же исполненной "India", понимаешь, что это не будет очередное, под кальку скопированное, переигрывание оригинала. Ни одного из музыкантов квартета не спутаешь с Джимми Гариссоном, Маккоем Тайнером или Элвином Джонзом. Музыканты одинаково хорошо справляются как со свободной медитативно-пространственной игрой, так и с жестким и выразительным фанком, сквозь который ясно просвечивается насыщенный басовый фундамент. Соло Узеки в "India" демонстрирует и блюзовость, и умное гармоническое мышление, близкое к игре Пола Блея. Такума, не отпускающий ни на минуту управление музыкальным движением, одновременно сосредотачивает на себя и взгляды публики, которая не может не обратить внимание на почти эротический танец с бас-гитарой.

На "Impressions" Кофи показал неординарное владение циркулярным дыханием, что вместе с его яркой эмоциональной игрой и срывом в экстатическое завывание на фоне невозмутимого лица невольно заставило вспомнить Большого Джона. Повторяющиеся без пауз фразы, вырывались из сопрано-саксофона с каждым разом все энергичнее и энергичнее. А Такума, добавив к звучанию своего баса семпл голоса, солировал еще более эпатажно и заводяще.

Наиболее трогательным моментом выступления было блюзовой соло Такумы на "Equinox". Сочетая длинные протяжные реверберированные ноты со своим характерными фразами, он наиболее всего приблизился к духу музыки Колтрейна. Соло Кофи, тоже более лиричное, продемонстрировало, что он может в своей игре не только опираться на технику, но и способен ее использовать в более драматичном контексте.

Нельзя не отметить разносторонность Тима Хатсона, одинаково хорошую способность играть и фоново, и задавать четкий упругий фанковый ритм. На "Equinox", да и не только, он очень слаженно работал с Узеки, для которого фортепиано не менее ударно-ритмический инструмент, чем мелодический.

Отдельной историей выглядела вариация Узеки не тему "Afro-Blue" (хоть и написанная Монго Сантамарией, но известная больше колтрейновским исполнением). Глубокое, гораздо более близкое к академической музыке, размышление мгновенно остудило зал и оставило его в полной тишине на добрых десять минут.

Последняя исполненная на бис композиция "A Love Supreme" (ее первая часть "Acknowledgement") стала яркой точкой. И хотя публика неохотно реагировала на призыв подпевать A-Love-Supreme-Supreme-Supreme, много кто на выходе из зала на выходе мурлыкал ту-ту ту-ту.

Александр Мартынов (оригинальная публикация на uajazz.com )

О прелести греха...

…Еще в конце декабря Саша Лутченко, один из отцов-основателей Creative jazz fans, предупреждал: "Весной нас ждет бомба!". А спустя пару месяцев тайна стала явью – взорвать спокойствие надлежит именно Джамаледину Такуме с проектом Coltrane Configurations.

Совместная работа девятнадцатилетнего бас-гитариста с Орнеттом Коулмэном сделала его знаменитым. Примерно в том же возрасте Руди МакДэниэл (так назвали его родители) стал Джамаледином Такума. Как сказал музыкант, его имя в переводе означает "Красивый лицом". Так вот откуда этот щегольской вид! Безумно энергичный, влюбленный в музыку и Колтрейна, Джамаледин играл, пел и общался с публикой. Он владел залом практически единолично.

Тони Кофи. Говоря о нем, Джамаледин сказал: я искал человека, который бы мог чувствовать Колтрейна. Однако не только по этой причине виртуозный саксофонист, лауреат Music British Awards, Тони Кофи заслуживает отдельного упоминания.

Слышать, как он играет, было недостаточно. Игру Кофи надо было видеть! Изредка с не меньшим интересом он сам вглядывался в зал – и этот магнетизм нужно только чувствовать. Но чаще я замечала, как Тони закрывал глаза. О чем он думал? Что представлял? Задать этот вопрос очень хотелось, но только не на пресс-конференции – ну, не люблю я их! И все же ответ я узнала: "Великолепный вопрос! Меня очень редко об этом спрашивают", – ответил Тони. Господи, благослови интернет!

"Закрывая глаза, я пытаюсь глубже познать свою душу, ищу то, что нельзя понять с открытыми глазами. Я ненадолго умираю. Что я вижу? Чистое небо, я вижу множество цветов, очертания и чувствую этот мир. Порой я плачу – это можно увидеть, если находиться поблизости. Это почти как родиться вновь или, если говорить приземленнее, как испытать оргазм. Теперь ты понимаешь? Иногда, когда я заканчиваю солировать, я не помню, что делал, все, что я знаю, что зал счастлив, и тогда я улыбаюсь. Я верю, что до того как я (мы) приходим на землю, я знаю все о музыке и более. Затем, когда я (мы) рождаемся, то проводим остаток жизни, пытаясь вспомнить, что темные глубины твоей души уже давно знают. Я думаю, приходя в эту жизнь, будь ты музыкантом, художником или даже танцором, мы возвращаемся на землю, чтоб вспомнить, кто мы на самом деле; мы должны постичь это в течение своего существования, чтобы стать чище и лучше. Надя, я верю, мы все связаны, и наши энергии соединены друг с другом".

А теперь представьте, как это звучит…

Что меня каждый раз поражает на концертах, организованных Creative jazz fans, это какая-то… домашность происходящего. Сюда приходят не только, чтоб услышать качественно иную музыку – здесь каждый раз собираются все свои. А потому и общение предполагается совсем иного рода, как между старыми знакомыми. Вот и тогда, выйдя на сцену, Александр Лутченко сообщил, что пианист Оррин Эванс попал в автомобильную аварию. "Но, не волнуйтесь, с ним уже все хорошо…". Заменивший его клавишник Йоичи Узеки приехал из Японии. Это было его первое выступление в составе Coltrane Configurations. А вот ударника Тима Хатсона Такума встретил давно – они оба родом из Филадельфии и отыграли вместе не один концерт. Удивительная конфигурация музыкантов, взглядов и чувств – наслаждение, которому хотелось предаваться беспрерывно. Финальные аккорды последней мелодии звучат в абсолютной тишине. Но только она отзвучала – зал встал, и музыка сменилась овациями. Музыканты обмениваются несколькими словами, и Джамаледин Такума подходит к микрофону.

Он поет I love Supreme… и говорит о том, что дух Колтрейна в тот вечер наверняка был здесь, в зале, что все мы одной крови, что самое главное – это любовь в наших сердцах. На его левой щеке блестит едва заметная слеза…

Надежда КОЛЕСНИКОВА