Frank Sinatra - мерзавец продолжал петь

Предлагаем вашему вниманию перевод статьи из немецкого жур­нала "Штерн* четвертьвековой давности, но тем не менее инте­ресной и сегодня. — Прим. ред.


Фрэнк Синатра — о нем говорили, его обсуждали как никого другого. Бесчисленные любовные истории, скандальная хроника, предполагаемые связи с мафией — все это порой затмевало в сознании читающей публики тот факт, что певец был фанатично трудолюбив и безмерно талантлив. Однако тут ничего не поделаешь — одно настолько тесно переплелось с другим, что отделить зерна от плевел теперь, даже после Смерти артиста, почти невозможно. Да и не нужно.

Он уже три месяца дедушка, но чувствует себя моло­дым. Всегда в джинсовой куртке с надписью "Тренер команды ал­коголиков США*, всегда с ’Лаки Страйк" во рту, всегда с хулиган­скими мыслями в голове, всегда в погоне за женщинами, всегда готовый хамить. Вообще говоря, летом 1971 пода он "окончатель­но и бесповоротно" ушел из шоу- бизнеса и переехал в свою пом­пезную богадельню, построен­ную в Палм-Стрингс (Калифор­ния) рядом с площадкой для гольфа. Но прошлой осенью он, в возрасте 58 лет, вышел из со­стояния покоя и вновь стал петь и хулиганить. Таков Фрэнсис Аль­берт ("Фрэнк") Синатра, велича­емый также Фрэнки или "Голос".

Его возвращение, торжествен­но отмеченное в "Цезарь Паласе" в Лас-Вегасе, стало сенсаци­ей. Его стареющие "фэны" пла­тили бешеные деньги за билеты; таких цен этот транжирный город еще не видывал. Публика пыталась аплодировать до утра. Вслед за этим нью-йоркская публика в Кар­неги Холле отбивала ладони до крови, вы­прыгивая в восторге из кресел, которые сто­или в тот вечер 150 долларов. И это несмо­тря на то, что их идол несколько раз забы­вал тексты песен. Так начинались гастроли Синатры, сопровождаемые невиданной до­селе в Соединенных Штатах истерикой. Вновь появился на сцене этот юнец с хохол­ком и пролетарским акцентом, этот мерза­вец с неизменным шармом, хулиган с кра­сивым голосом, человек с прошлым, запу­танным, как кулисы в театрах Лас-Вегаса, босс с сетью ангажементов, о которой может только мечтать журнал "Роллинг Стоун" — библия рок-поколения.

Конечно, была заготовлена пластинка по поводу возвращения Синатры. Она называ­ется "Старые голубые глаза вернулись". При этом, разумеется, речь могла бы ид­ти о тех самых голубых глазах, которые свер­кали в уютном "Беверли-Хиллз" — отеле в Голливуде, когда он устроил драку с абсолют­но незнакомым мужчиной и пробил послед­нему череп; речь могла бы идти о тех злых искорках в этих голубых глазах, когда их вла­делец оказался вторым в баккара в 1970 го­ду в "Цезарь Паласе", и, конечно, пустил в ход руки. Возможно, речь идет о тех голубых глазах, которые несколько охладели в Нева­де, когда полицейский двинул Синатре по го­лове после того, как "Голос" стал приставать к его супруге. Возможно, это те голубые гла­за, которые пришлось скромно опускать вниз после неприличной потасовки на при­еме у французской аристократии в Монте- Карло.

Эти голубые глаза замешаны еще в целом ряде скандалов, которые, конечно же, по­могли продать новый альбом. Лишь один инцидент мог существенно помешать выхо­ду пластинки — это знаменитая драка Фрэн­ки (вес — 62 кг, рост — 1, 67 м) в отеле "Sands" ("Пески") в Лас-Вегасе. Тогда на гла­зах у восхищенной публики Фрэнки получил по зубам от директора отеля (108 кг, 1,94 м). Директор специально целился в зубы, дабы нанести певцу ущерб. Правый и левый верх­ние зубы тут же вывалились изо рта знаме­нитого драчуна на инкрустированную поли­ровку салонной мебели отеля, и "Голос" на два месяца смолк.

Тогда Синатра покинул увеселительное за­ведение в пустыне, оставив после себя шо­кированных гостей, разрушенную телефон­ную станцию и запустив в знойный воздух несколько серьезных угроз. Директору он обещал переломать все конечности, но тут Фрэнка свалила болезнь Дюпюитрена — это болезненное состояние рук помешало ему взять реванш.

С тех пор, как его свалила болезнь, Фрэн­ки уже лез в драки меньше. Однако для та­ких дел у него появилась команда из 75 че­ловек. В этом сборище есть мастера на все руки — и личный парикмахер, завертываю­щий в пикантный хохолок 60 жиденьких во­лосков, и способные воротилы Эд Пуччи, Джилли Риццо и Джери Арвенидас. Послед­ний с гордостью носит звание "Уничтожи­тель". Он гораздо сильнее любого вышиба­лы из гамбургского ночного притона. На что способны эти люди, было доказано в Мель­бурне, где они отгоняли от Фрэнки назойли­вых австралийских репортеров. А певец за­пустил им вдогонку несколько отборных ру­гательств — всех репортеров он назвал "зад­ницами", а журналисток — " полуторадолла­ровыми шлюхами". Сразу можно было по­чувствовать, что Фрэнки снова в форме.

В его голосе на сцене и в жизни, иногда, конечно, звучат дружеские нотки, но сканда­лов он, избегать все-таки не любит. В про­шлом году он был приглашен на банкет выс­ших кругов вашингтонского общества в чу­десный отель "Фэйрфакс". И вдруг там он встретил журналистку Мэксин Чесшайр, на­писавшую статью о связи Синатры с гангстер­ским миром. Месть Фрэнки была ужасной. Сначала трубадур схватил журналистку за бе­дра, приложил свою физиономию к области половых органов 43-х-летней женщины и матери четверых детей. Когда его, наконец,удалось вырвать из этой жуткой позы, он тут же заявил окружающим, что от женщины ис­ходит страшнейший запах. Затем он обозвал ее проституткой и презрительно кинул дол­ларовую монету в ее стакан.

Но он способен заполнить публикой лю­бой зал.

Таков Фрэнк Синатра. Таков он со време­ни своей первой весны, когда более чем 30 лет назад он начал выступать с оркестрами Гарри Джеймса и Томми Дорси. С тех пор женщины всегда подпрыгивали на стульях, когда он пел о любви. 40 миллионов амери­канцев стали членами "Клуба поклонников Синатры". А Фрэнки лобызался поперемен­но то со своими молодыми поклонницами, то с верхушкой итало-американской мафии.

Таким же знаменитым был он во время своей второй весны, которую пережил в неудавшемся браке с Авой Гарднер — "чудес­нейшим зверьком нашего мира". Уже почти потеряв голос от алкоголя и будучи наполо­вину трупом из-за крупных нервных потрясе­ний, он прекрасно сыграл роль солдата Ди­Маджио в фильме "Отсюда в вечность" (1953 г., гонорар — 8000 долларов). За исполнение этой роли он получил "Оскара" и начал свою блестящую карьеру кинозвезды. Через неко­торое время он снова начал петь и драться.

Ничто не изменилось и во время его так называемой третьей весны. Только в пении он признает средние тона. В жизни же — только крайние. Ему удалось укрепить свой голос специальным курсом ныряния. После этого его вокальные данные стали столь хо­роши, что даже сегодня ни один певец в ми­ре не рискует петь песню, спетую Синатрой. Он и сегодня принадлежит к тем редким фе­номенам в искусстве, которые способны вы­зывать крайний ажиотаж и заполнить любой зал на планете до отказа. Этот маленький че­ловек, начавший свой жизненный путь офи­циантом в третьеразрядном ресторане в Нью-Джерси, никогда не учившийся пению и до сих пор не умеющий читать ноты, полу­чил в июле в Австралии за каждый концерт по 350 000 западногерманских марок. В Со­ветском Союзе его пластинки продаются на черном рынке по неслыханным ценам. В Японии он удостоился, по словам редактора одного токийского музыкального журнала, "приема, достойного божества". А в ФРГ ме­неджеры постарались соединить певца с ор­кестром Каунта Бэйси и притащить его за 200 000 марок (за концерт) в Берлин, Франкфурт-на-Майне и Гамбург.

Фрэнк Синатра—это явление. В своей жиз­ни он устроил столько скандалов, что их хва­тило бы для того, чтобы засадить за решетку дюжину отпетых преступников. Но Фрэнки ус­тоял и лишь приумножил свою славу. Не только серьезный "Уолл-Стрит Джорнел" утверждает, чтр его лучшие друзья — гангстеры. И в самом деле, Фрэнки пообе­дал как-то с руководителем мафии Сальва­торе Лучиано (по прозвищу "Везучий Саль­ваторе"), а через несколько дней он также сидел за одним столом с Джоном Ф. Кенне­ди. Первому он подарил золотой портсигар с надписью "Моему другу Везучему от Фрэн­ка Синатры", а новоиспеченному тогда пре­зиденту Кеннеди он выделил 1,5 миллиона долларов, чтобы оплатить один из самых до­рогостоящих обедов во время только что за­кончившейся предвыборной кампании.

Синатра был совладельцем тотализатора вместе с другим руководителем мафии Партриарчей, затем был помощником в предвы­борной кампании Ричарда Никсона. В своей вилле "Кал-Нива-Лодж" в Лас-Вегасе он пря­тал Сэма Джианчано, объявленного вне зако­на не только в Неваде. Он также помогал Ро­нальду Рейгану, этому решительному защит­нику порядка в американской политике, стать вторично губернатором Калифорнии.

Однажды Синатра принял участие в орга­низационной встрече верхушки американ­ской мафии на Кубе, когда еще на Кубу был доступ; а потом ему пришлось из-за запят­нанной репутации продать свои акции в игорных домах Невады. И, тем не менее, се­годня он заявляет: "Кто говорит, что я обща­юсь с гангстерами, тот нагло лжет".

Но он может быть верным.

Любого человека можно было бы пригвоз­дить к кресту за постоянное общение с ганг­стерами или политиками, но не Фрэнки. Он неутомим в своих похождениях. Это касается также и женщин. Даже Голливуд удивляется его аппетиту по отношению к женскому полу. Парень никогда не бывал сытым, он спал со всеми подряд — с голливудскими звездами и продавщицами сигарет, со стенографистками и чужими секретаршами. Он распространял свои милости направо и налево так же, как и в политике — он то поддерживал левых де­мократов, то правых республиканцев. После двух расторгнутых браков он попал в бесчис­ленные переделки с Миа Фэрроу. Ему было уже 50, а ей — 21, она была моложе его стар­шей дочери. В этом третьем браке Фрэнки яв­но "перебрал", и когда после 487 дней супру­жества юная Миа удрала от нареченного чуть ли не в нервный диспансер, он вел себя по­добно оскорбленной добродетели и вскоре стал поносить свою бывшую возлюбленную на каждом углу.

Но все-таки он может быть верным, и в его верности есть что-то трогательное. Он долгие годы обожает бывшего вице-президента Спиро Агню, который вынужден был с позором покинуть американскую столицу и вообще не показываться на улице. В то время как все отвернулись от Агню, Синат­ра объявил себя его другом и стал оказывать ему финансовую поддержку.

"В случае Фрэнки", — говорит один музы­кальный агент из Голливуда, "надо обращать внимание на каждый пустяк". Кстати, сам Фрэнки про себя говорит так: "Я — дорого­стоящий маниакально-депрессивный тип".

Рольф Винтер
Журнал "Штерн", № 33, август 1974 г, Гамбург
Перевел с немецкого Владимир ФЕЙЕРТАГ





JAZZ-KBAДРАТ №2-3, '2001