Jacques Loussier - Музыкант, "неподдающийся классификации"

Его иногда в шутку называют Иоганном Себастьяном Жаком. Как деятельность любого первооткрывателя, вознамерившегося поломать привычные устои, творчество Жака Лузье мгновенно вызвало полярные оценки – от совершенного неприятия, до самых восторженных отзывов. И все же его противники проиграли. 6 млн. дисков с записями созданного Жаком Лузье трио Play Bach, проданных за годы существования коллектива, – наилучшее тому доказательство.

Жак Лузье родился в 1934 году в Анже – городе на притоке Луары, расположенном равно недалеко от порта Нант, древнего Тура и знаменитого уникальными суточными гонками Ле-Мана. "Я помню, – делится сам музыкант, – что начал играть на фотрепиано – Баха, конечно – в десятилетнем возрасте. Это было в 1944 году, когда американская армия высадилась во Франции со всеми своими джипами, жевательной резинкой и джазом. Интересное совпадение. По правде сказать, мне всегда казалось, что джаз самым естественным образом вытекает из музыки Баха, казалось настолько, что я иногда задаюсь вопросом, не имел ли старый мастер из Лейпцига такую вдохновенную интуицию, что предугадал ритмы, которые должны были прийти из нового мира".

Как, наверное, догадывается уже и тот, кто совершенно не знаком с творчеством Жака Лузье, постоянное упоминание имени великого немецкого композитора – неспроста. Но – обо всем по порядку…

В 16 лет Жак поступил в Парижскую консерваторию, класс профессора Ива Ната. С первого же года обучения он забавлял однокурсников джазовыми интерпретациями на темы любимого композитора. Баха, конечно. И не на занятиях, естественно. Подобного "святотацтва" преподаватели бы не потерпели. Происходило все в консерваторском кафетерии, во время завтрака, да если еще друзья сами просили об этом. Жак Лузье: "Вот когда я обнаружил совершенно другой музыкальный подход: иной, с широкими перспективами, открытый всем влияниям, звукам, техникам исполнения. Одним словом – свобода".

После окончания консерватории перед молодым музыкантом открылись блестящие перспективы. Но Жака уже терзали сомнения: "Вопросы, на которые я никогда не трудился отвечать, в те годы внезапно стали неизбежными: какую карьеру, какой путь выбрать? Классическую музыку? Слишком классическая. Поп-музыку? Не достаточно классическая. Джаз? Но позвольте! Я же не из Нового Орлеана!"

Жак не оправдал надежд своего "профа". Он стал аккомпанировать Шарлю Азнавуру, Катрин Соваж, Франку Аламо… Но сохранял трепетное отношение к Баху. И благодаря этому однажды в его судьбе наступил настоящий перелом.

Следует, наверно, пояснить: конец 50-х – это было время самых смелых экспериментов в музыке. Достаточно упомянуть в этой связи кумира Жака Лузье – великолепного джазового пианиста Джона Льюиса (John Lewis) с его Modern Jazz Quartet'ом, перенявшим принципы барочной композиции и достигшем суперпопулярности.

Все произошло весенним вечером 59-го в парижской студии Decca, куда Жака пригласили на прослушивание. Была попытка "мозговой атаки", чтобы совместно с Марселем Стеллманом и Максом де Рю найти ту музыкальную "изюминку", которая привлекла бы потенциальных покупателей. Сначала Жак сыграл классику, затем джаз, потом что-то из французского фольклора… Чтобы закончить красиво, он сыграл импровизацию "a la Loussier".

"Было уже поздно, – вспоминает Жак Лузье, – а мы все еще не имели ответа, когда я сел за фортепиано, просто так, лишь бы отвлечь себя от беседы, которая явно затянулась. И вдруг Марсель подпрыгнул: "Что это?!" "Ну-у, это – Бах… Мое прочтение", – ответил я. Марсель поглядел на Макса, и через две недели я сделал первую запись Play Bach… Моя карьера музыканта, "неподдающегося классификации", была запущена".

Молодого пианиста застигли врасплох: предложение о контракте с Decca, одним из трех крупнейших лэйблов эпохи! От такого предложения не отказываются. Необходимо было срочно что-то предпринимать.

Жак безотлагательно собирает трио с двумя великолепными музыкантами – джазовым контрабасистом Пьером Мишло (Pierre Michelot) и ударником Кристианом Гарро (Christian Garros). Времени на репетиции не осталось, сразу отправились в студию. Не обошлось без трудностей: у Мишло отсутствовала привычка к классике, пришлось поставить его на место. С Гарро проблем не было – этот последователь Кенни Кларка никогда не стучал, он, возвышаясь в обрамлении купола из металлических тарелок, лишь слегка касался кожи барабанов, мягко расставляя паузы с помощью басовой "бочки".

Обложку переиздания диска 2000 года украшают четыре фотографии, запечатлевшие ту сессию конца мая 1959 года. Жак Лузье еще без своей "фирменной" бородки, выглядит скорее смущенно, чем уверенно…

Сам музыкант с этим не согласен: "После первого релиза Play Bach стал сенсацией: смешение священного аспекта классической музыки с андеграундной культурой джаза шокировало многих пуристов. Это сегодня контрверсии способны лишь вызвать улыбки. Но и тогда это совершенно меня не беспокоило, настолько глубоко и естественно я ощущал темы "свинга", словно бы предложенные, внушенные музыкой Баха. Я мог незначительно менять аккорды, мог слегка изменять ритмы и заставлять их скользить к джазу, и – сработало. Это было так классно, так открыто, это было повсюду. Успех был громким, и моя интуиция в отношении музыки Баха была удивительным образом подтверждена".

Первый альбом Play Bach, длящийся чуть более получаса, был выпущен в стерео формате (впервые на Decca). Он содержал 7 отрывков из Клавира "bien Tempere" и хит – Токкату и Фугу ре минор. Это был первый в мире альбом, целиком посвященный классике, переработанной в стиле джаз.

В бой с теми, кто принялся обливать Лузье грязью, вступили два его весомых союзника – музыковед Бернар Гавоти (Le Monde) и Антуан Голе (этот "форвард" из Tribune des Critiques de Disques, впрочем, не отличался ни особым умом, ни проницательностью, ни скромностью, в том числе). За две недели продалось 6000 копий. Затем – еще сотни тысяч.

Decca снова и снова записывает трио Лузье Play Bach: в 1960, 1961, 1963 и 1965 годах. В 65-м был записан и Live с концерта, состоявшегося в Театре на Елисейских Полях.

В 60-х техника игры Play Bach систематизировалась. С одной стороны из уважения к Мастеру, а с другой – из чисто практических причин, музыканты стали просчитывать все композиции, заранее договариваясь, какая часть произведения будет сыграна как классическая музыка, какая – как джаз, а какие подходят для импровизации баса и фортепиано. Именно в этих импровизационных частях диаметрально противоположные музыкальные влияния сливались воедино.

Параллельно с этим Жак Лузье начинает сочинять музыку для кино (Le Duolos, Jean-Pierre Melville, Jeu de Massacre, Alain Jessua, Marcel Camus – "Thierry la Fronde", "Vidocq" и др.) и телевидения.

В 70-х, устав от суеты столичной жизни и гастролей (Play Bach Trio дало около 3000 концертов!), Жак покупает большой дом в окружении виноградника в деревушке Вара в Провансе, где устраивает себе уютную звукозаписывающую студию Мираваль (Miraval) (12-канальный Akai A-DAM, E-mu, Roland). Он много экспериментирует с электроникой, вместе с барабанщиком Люком Эллером (Luc Heller) записывается для CBS, в том числе – джазовые "Pulsion" и "Pagan Moon".

Но в 85-м – году 300-летнего юбилея Иоганна Себастьяна Баха – Жака Лузье вытягивают из уединения. Предложения о гастролях следуют одно за одним: США, Англия, Франция, Германия, Япония… Пришлось для этого создавать новое трио, поскольку Кристиан Гарро погиб. В его состав вошли барабанщик Андре Арпино (Andre Arpino) и контрабасист Винсент Шарбонье (Vincent Charbonnier). Вместе с этими музыкантами Жак полностью пересмотрел былой репертуар Play Bach, что стоило ему золотого диска в Японии. С годами у Лузье выработалась безошибочная сдержанность, его талант импровизатора развился, и он ощущал себя гораздо лучше во втором воплощении трио, чем в первом.

Вместе с тем Жак Лузье обращается и к симфоническим произведениям: "Lumieres", месса, созданная Жаном-Пьером Вале (Jean-Pierre Wallez) в 1987, концерт для скрипки, пьесы для струнных ("Les tableaux venitiens"), балет ("Trois couleurs", некоторые из его пьес записаны на CD).

В 1993 вышли два новых альбома музыки Баха в исполнении Jacques Loussier Trio, затем еще один в 1994, потом – в 1996…

Перейдя в том же 1996 году на лэйбл Telarc, Жак Лузье обращается к творчеству Вивальди – отдельным диском выходят "Времена года". "Мне потребовалось более тридцати лет, чтобы справиться с Бахом, и еще несколько лет, чтобы представить, как же подступиться к другим композиторам… – Музыкант уверен в себе: – Сегодня я чувствую, что такая техника может быть приспособлена к любому композитору. Главное состоит в том, чтобы испытывать уважение к исходным темам и, давая себе свободу в импровизации, достигать наилучшего баланса! Ravel, Satie, Debussy, Handel и Beethoven следовали всегда с некоторым трепетом, таким же, с каким я играл в кафетерии Консерватории: сохранить свежесть оригинала при создании чего-то нового, измененного и отличного".

Новые эксперименты французского маэстро имели возможность "в живую" оценить российские любители джаза и классики: в 2001 году Jacques Loussier Trio выступило в Москве. Вот как отозвался о том концерте известный музыкальный журналист Михаил Митропольский: "Если в Баховской музыке принципы композиции, основанной на импровизации, приводили к нормальному джазовому развитию в стиле би-боп, то с импрессионистами Лусье пришлось поступить уже совершенно в композиторском духе. Новые работы хорошо известны в России, среди них есть весьма удачные, и на концерте в Консерватории нам довелось услышать их точное воспроизведение. Джазом, т.е. музыкой импровизационной, там и не пахло.

Это были знакомые миниатюры или более крупные полотна, сыгранные нота в ноту без особого задора и с характерным отсутствием баланса – обычное явление для зала БЗК при использовании микрофонов и усиления. Программа – сборник работ последних лет: в первом отделении И.С. Бах, включая шлягерную Токатту и фугу ре минор, во втором – Вивальди, К. Дебюсси, Э. Сати, М. Равель. Первое, баховское, отделение оказалось не слишком неживым, а самым неджазовым было длинное соло контрабасиста с красивым именем Бенуа Дюнойе де Сегонзак (Benoit Dunoyer de Segonzac).

Ничего не зная о музыканте, можно было сразу сказать, что он типичный академический басист, иногда поигрывающий в рок-группах на бас-гитаре. Зато соло барабанщика Андре Арпино (Andre Arpino) показало как раз его джазовую принадлежность, т.е. было осмысленным. Это сразу оживило "Лето" из "Времен года" Вивальди и вызвало бурную реакцию зала. Впрочем, на реакцию зала маэстро жаловаться не пришлось… В отличие от вашего корреспондента, знающего музыку трио лет 35, зал был в восторге…

Теперь уже никто не возмущается тем, что можно смело внедряться в сочинения корифеев прошлого. И действительно, они и сами этим нередко баловались, тот же Бах, да и Гуно (Charles Gounod), Лист (Franc Liszt), Бетховен (Ludwig van Beethoven), Щедрин (Родион Константинович), наконец. Это нормально. От этого сама музыка прошлого не страдает. Другое дело, как это происходит, с достаточным ли вкусом. Эту проблему каждый решает сам, как музыкант, так и слушатель".

Не знаю, как кого, а меня подобные нелестные отзывы никогда не пугают. Ведь гораздо хуже, когда музыкант, нащупав однажды "золотую жилу", разрабатывает ее всю жизнь (от добра, как говорится, добра не ищут). Вот только беда – любое месторождение рано или поздно беднеет и иссякает. Теряется энергия, яркость, остаются только, пусть даже доведенные до совершенства, но все равно бледные технические приемы. А у того, кто находится в постоянном творческом поиске, провалы неизбежны. Но мне такие натуры – по душе. Эти бескорыстные люди заботятся не только о себе – они возделывают почву, на которой, вполне возможно, урожай предстоит убирать не им, а следующим поколениям.

Существует даже такая теория: если человек создал хоть одно гениальное произведение, то все, созданное им, нравится это кому, или нет – гениально. Поскольку сохраняет печать его гениальности. Теория, конечно, спорная. А посему не будем на ней заостряться и вернемся к теме нашей статьи.

В этом году исполняется 70 лет со дня рождения Жака Лузье, а также 45 лет со дня появления в свет первого диска Play Bach. Да еще и 20 лет со дня создания обновленного Jacques Loussier Trio. Эту тройную дату фирма Telarc отмечает торжественно – выходом диска "The Best of Play Bach". Прекрасно знаю пренебрежительное отношение истинных ценителей музыки ко всякого рода сборкам и "зэ-бестам". Вот только диск этот вполне коллекционный – первый Telarc'овский двухслойный гибрид нового формата SACD.
Что ж, остается только поздравить юбиляра и пожелать ему найти еще не один драгоценный самородок.

Алесь ОСТРОВЦОВ, Татьяна АЛЕКСЕЕВА

2006