Саксофонист и флейтист Карлос Уод (Carlos Ward) родился 1 мая 1940 года в Анконе (Панама). С 1953 по 1960 обучался игре на кларнете. В 1961 году был послан в составе военной миссии на американскую военную базу в Германии. Переезд в Европу предопределил его встречу с Абдуллой Ибрахимом и многолетнее сотрудничество с этим легендарным музыкантом. По возвращении в Сиэтл, в 1965 году, Уод познакомился с Джоном Колтрейном и стал выступать вместе с ним. После переезда в Нью-Йорк Уод стал постоянным участником записей Sunny Murray, Sam Rivers. Лучше всего его персональный стиль игры узнаваем на совместных записях с Ибрахимом, а также на альбоме "Lilo" (Leo, 1988), записанном на концерте Уода вместе с Woody Shaw на одном из "North Sea Jazz Festival".
Свой первый сольный диск Уод записал в 1987 году. Этот альбом стал первым плодом деятельности Quintet Nu — группы, которую Уод собрал двумя годами раньше, и в которую кроме него вошли также Mark Helias, Don Cherry, Nana Vasconcelos и Ed Blackwell. 3a время своей музыкальной карьеры Уоду еще не раз вы падало счастье работать с самыми известными джазовыми музыкантами. Он играл на одной сцене с Орнеттом Коулмэном (Ornette Coleman), Эриком Долфи (Eric Dolphy) и Роландом Кирком (Roland Kirk), был сайдменом в группах Рашида Али, Пола Мотяна, Карлы Бли, Эда Блэкуэлла, Сесиля Тэйлора,
Столь же солидным списком сотрудничества могут похвастаться все члены нынешнего квартета Уода — Carlos Ward Quartet. Так, клавишник группы Джим Прайор выступал с Mark Whitfield, Diane Krall и Alvin Batiste, а ударник Марк Принц — со Стивом Коулмэном (Steve Coleman), Ne'Shell NdegeoCello, Ральфом Петерсоном (Ralph Peterson) и Дэвидом Гилмором (David Gilmore).
Со временем Уод создает собственный независимый звукозаписывающий лейбл Peull Music, а для концертных туров (только по Европе!) обзаводится собственной гастрольной группой (Carlos Ward Quartet). На лейбле Peull Music Уод выпустил три Диска со своей музыкой: 'Faces' (номер ООО 1 в каталоге лейбла), "Live At The Bug & Other Sweets" и "Set for 2 Dons", посвящение двум Донам: Дону Черри (Don Cherry) и Дону Пуллену (Don Pullen).
Наша встреча с Карлосом Уодом состоялась после его выступления с квартетом на одном из фестивалей "Vilnius Jazz".
Я слышала, Вы увлеклись джазом, во время службы в армии?
В армии?! Нет-нет! С самого момента своего рождения я интересовался музыкой. Я родился и вырос в Панаме. И там мы, в основном, слушали латиноамериканскую музыку. Мой дядя, муж моей родной тети, играл в оркестре. И те соло, которые они исполняли, для меня звучали как джаз. Это и был джаз, но только исполнялся он в латиноамериканской манере. Но все это были импровизации! Это были латиноамериканские джазовые импровизации. В Панаме я впервые услышал калипсо, а также классическую музыку, которую иногда передавали по радио. Я рос на самой различной музыке. Одна моя тетя играла классическую музыку на пианино. И я слушал ее игру с тех пор, как мне исполнилось шесть лет. Случалось так, что тетя вставала рано утром и первое, что делала, садилась за пианино и играла что-то из классики. Так что эта музыка какое-то время была для меня чем-то вроде будильника! (Смеется.)
Потом я переехал в Сиэтл... Нет, вернемся к Панаме! Я постоянно слушал радио, когда мне было 6-7 лет. Во времена, когда я уже ходил в школу, по радио транслировалась джазовая программа для американских летчиков. Вы знаете, что у нас там, в Панаме, были американские военные базы. Для американцев по радио передавали их любимый джаз, играли обычно диксиленды. И каждое утро, уходя в школу, я слушал эту музыку. Так что, видите, я в армии еще не был, но мне уже нравился джаз!
Хотя мне была интересна вся музыка. Меня поражало, как людям удается создавать музыку, играть всем вместе на разных инструментах. А инструмент, который меня интересовал в то время более всего, — это скрипка. Я всегда вслушивался в ее игру. Но когда мы переехали в США, я научился играть не на скрипке, а на кларнете. Признаться, несмотря на довольно музыкальную семью, когда я уезжал из Панамы, то единственное, на чем умел играть, это юк (yuk). В Панаме его используют для исполнения музыки калипсо. Так что и первые вещи, которые стал исполнять на кларнете, были в основном панамские ритмы, все музыкальные композиции, ноты которых были у моего отца. Мне нравилось играть на кларнете. Но когда, наконец, твердо решил, что стану джазовым музыкантом, стал пробовать играть на кларнете импровизацию так, как это делают при игре на саксофоне. И вот только после всего этого, когда мне был уже 21 год, попал в армию! (Смеется.)
Я прослужил, может быть, пять или шесть месяцев в США, а потом поехал в Германию, во Франкфурт, где встретил Альберта Мангельсдорффина (Albert Mangelsdorffin). Он был владельцем боулинг- клуба и как раз искал джазовых музыкантов, которые могли бы играть по вечерам в его клубе. Так я попал в его небольшую джазовую группу, в которой, например, пианистом был Фриги Хоффман — хороший друг Би Би Кинга. Когда я впервые услышал игру Хоффмана, его музыку — мне она очень понравилась. И если слышу что-то, и мне это нравится, и говорю об этом, значит, это действительно что-то значит для меня. Я ходил каждый вечер в этот клуб, слушал музыку и сам играл. Там многому научился. Думаю, в этом боулинг-клубе я родился как джазовый музыкант...
Есть такой старый-старый штамп: "Джаз — музыка черных". Согласны ли вы с этим утверждением?
Ответ на этот вопрос зависит оттого, что тебе нравится, какую именно музыку ты хочешь слушать. Если ты действительно чувствуешь музыку, которую играют черные музыканты, и не можешь скрыть свойх чувств, слыша уже первые ее такты — неважно, какой цвет кожи у тебя, слушателя. Так важно ли, каков цвет кожи у музыканта, ее исполняющего ? Просто ты включаешь эту музыку и говоришь себе: "Да! Это то, отчего получаю удовольствие!". Знаете, есть множество вещей, которые понравились бы вам и не понравились бы мне. Но разный цвет нашей кожи тут, думаю, ни причем, вы согласны?
Я, знаете ли, взрослел на западном побережье штатов, и музыка, которую в основном слышал там, игралась смешанными группами. Так было с самого начала. И поэтому расовые вопросы меня никогда серьезно не волновали. По радио можно слышать белую музыку или черную музыку, но у нас, на Западном побережье, чаще происходило так, что белые музыканты играли черную музыку.
Дома я много слушал пластинки из музыкальной коллекции моего отца. Это история джаза — Каунт Бейси, Дюк Эллингтон, Сара Вон, Бенни Гудмэн. Я слушал все эти записи, мне нравилась эта музыка, но когда однажды открыл для себя музыку Телониуса Монка, стал постоянно ходить в музыкальные магазины и искать его записи. После того, как услышал его музыку, началась та часть моей жизни, в которой джаз меня действительно сильно интересовал. Я бы сказал, что с того момента эта музыка стала по-настоящему близка мне.
И никаких прецедентов для того, чтобы джаз разонравился вам, в вашей жизни не было ?
Мы можем зайти вместе с вами в музыкальный магазин и купить по одному джазовому диску. Вы купите то, что ближе вам. А для меня это может оказаться совсем чужая вещь, совсем не джазовая. Это всего лишь вопрос чувств, кто и какую музыку слушает и что считает джазом. Это даже не должно быть вопросом. Потому что ответ есть лишь внутри ваших собственных чувств, в вашей душе. И ваши чувства, когда вы слушаете какую-то запись, скажут вам правду.
Поэтому никто не должен задавать вопрос, почему вам эта музыка нравится, а почему нет. И вы не должны меня спрашивать об этом. Музыка говорит сама за себя. Она имеет отношение лишь к личности отдельно взятого человека, когда он ее слушает. Музыка сама заговорит с вами. И если вы услышите, что она говорит вам: "Да, это джаз!" — значит, это и есть джаз.
Я с удивлением узнала, что недавно вы — такой талантливый и многоопытный музыкант, игравший вместе с легендами джаза Абдуллой Ибрахимом, Доном Черри, Полом Мотяном,—уже будучи в преклонном возрасте стали обладателем титула "Музыкант, заслуживающий большего внимания к своей персоне". Как вы думаете, в чем могло бы выражаться это "большее внимание"?
Большее внимание... Знаете ли, я сам выпускаю собственные CD. У меня нет контракта с крупной звукозаписывающей компанией, которая могла бы спонсировать это дело. У меня есть только один дистрибьютор в Нью- Йорке, хотя сейчас идет процесс поиска чего-нибудь более крупного в международном масштабе. Именно поэтому я нуждаюсь в большем внимании к себе.
Внимание ко мне, как к музыканту, — это один из самых главных пунктов на пути к главной цели: чтобы люди имели возможность слушать мою музыку, узнавать о том, что я делаю, слушать композиции, которые пишу. Надеюсь, что это произойдет очень-очень скоро. Надеюсь, что распространение моей музыки будет происходить гораздо лучше с появлением у меня персонального веб-сайта. Надеюсь на это,...
(К слову, Интернет-сайт Карлоса Уода существует (www.carlosward.com), но не работает полноценно: информация скупая, а ссылки "мертвые". Выставленный на сайте несколько лет назад "крик о помощи" все еще актуален: "Mr. Ward ищет дистрибьюторов, которые были бы заинтересованы в распространении его дисков по всему миру. Также Mr. Ward ищет звукозаписывающую компанию, заинтересованную в выпуске дисков с его музыкой". —А.К.)
...хотя я сам выбрал путь быть свободным от контрактов и играть с собственной группой. Я играл со многими известными музыкантами и благодарен им за все, чему у них научился. Вообще, мне кажется, что я очень спокоен. И останусь таким, даже если в конце моего творческого пути меня мало кто будет узнавать на улице. Я вообще очень спокойный человек. Просто стараюсь делать свое дело: сочинять музыку, практиковаться в игре на музыкальных инструментах. Вот такой я человек! А может быть, просто не очень сильно верю во всемогущество крупных компаний? И в любой ситуацци точно знаю, что я хочу сделать и что могу сделать? Может, и так...
Неужели среди всей массы крупных звукозаписывающих лейблов нет ни одного, на котором бы вы хотели выпустить свой диск?
Ну, знаете, если кто-то из крупных лейблов заинтересуется в записи и распространении моей музыки, они должны точно знать, какую музыку я сочиняю. И она должна нравиться им. Не может быть и речи о том, чтобы кто-то указывал мне, в какой области я должен работать. Или пытаться как-то контролировать меня или мою музыку. И, наверное, они это понимают не хуже меня. Я уже отсылал свою музыку некоторым крупным компаниям, которые, как я думал, могли бы заинтересоваться ею. Но пока ждал ответа, то подумал, что у меня накопилось уже слишком много незаписанных композиций, и пора бы записать их самому. Нечего ждать! А при таком раскладе, что я сам пишу музыку, сам ее исполняю и сам выпускаю записи, никто и ничто не может забрать у меня хотя бы часть этой славы! (Смеется.)
Вам нравится обходиться собственными силами?
Я знаю точно: если люди слышали мою музыку, они захотят услышать ее еще. У меня вышло уже три CD. Но они, наверняка, вам неизвестны. Потому что если вы зайдете в ближайший, даже самый крупный, музыкальный магазин, там вы их не найдете. Ну, может быть, какой-то один, из старых. Не услышишь мою музыку и по радио, и на ТВ или где-то еще. Но она, тем не менее, существует. И такая ситуация длится последние десять лет, не меньше. У меня один выход: чтобы люди могли услышать мои записи, мне приходится самому возить свои CD в гастрольные туры и торговать ими. Но есть одна проблема: я гастролирую не больше двух раз в год.
Причина этого, опять же, внешняя? Или дело в вас самом?
Во мне самом. Как-то раз мой гастрольных тур длился шесть месяцев. По окончании его меня одолел страх: "Смогу ли я играть снова спустя шесть месяцев? Играть свою музыку?" Это было очень большой проблемой. Но, с другой стороны, я понимаю, что могу продать свои CD только во время тура. Я абсолютно уверен, что люди, пришедшие послушать меня на концерте, купят их. А если посылаю диски своему дистрибьютору, то не знаю, что с ними будет дальше: попадут ли они в магазины или с ними случится что-то еще. Так что мне приходится брать в каждый тур примерно по 50 дисков. Этого, как правило, бывает достаточно.
В каких странах, по маршруту ваших туров, удается найти больше всего покупателей своих записей?
Отвечу так: некоторое время тому назад, в 1988 году, я записал свой альбом — "Lito" — на лейбле Leo Records (кстати, там записывается множество славянских и русских исполнителей. Вы, верно, знаете об этом). Так вот, я с удивлением обнаружил, что большинство отзывов на эту запись приходит из Финляндии и подобных северных стран. Первой моей реакцией на эту новость было: "Что? Финляндия ? Как они вообще там этот диск достали?" Я, знаете ли, не абсолютно уверен, что записи попали туда через Leo. Из-за того, что у меня сейчас нет контактов с этой компанией (у меня сейчас другой дистрибьютор), я думаю, что сегодняшние мои записи вряд ли доходят до моих финских фанов. Вообще- то, я считаю, что люди, живущие в этом регионе (я имею в виду Скандинавию, Прибалтику и Россию), — это люди с открытыми сердцами. И если бы я мог сделать так, чтобы моя музыка им нравилась, была им приятна, чтобы они хотели и могли ее слушать — был бы очень, очень рад!
Анастасия КОСТЮКОВИЧ
P. S. Автор выражает искреннюю благодарность директору фестиваля "Vilnius Jazz" Антанасу Густису за большую помощь, оказанную при подготовке материала.
О Вапирове наши любители джаза знают до обидного мало. Молодежи он совсем не знаком, а старшее поколение (за исключением, наверное, ленинградцев) запомнило его в основном как неутомимого новоджазового экспериментатора. Однако авангардизм в советском ...
С музыкантами ансамбля "Саксофоны Иерусалима" я познакомился во время фестиваля "Славянский базар в Витебске", на котором коллектив принял участие сразу в нескольких концертах. В том числе молодых исполнителей из Израиля можно было услышать в ...
В Америке живут сегодня наши люди любых профессий. В том числе и с полсотни джазовых музыкантов. Среди них немало исполнителей очень высокого уровня. Однако конкуренция так сильна — Америка ведь родина джаза, — что выдерживают ее далеко не все. В ...
Очередной приезд в Минск Алексея Козлова послужил поводом для обстоятельного разговора о нем самом, о джазе и обо всем том, что сопровождало его музыку на протяжении многих лет. Разговор получился очень содержательным, и высказанные музыкантом идеи, ...
Джон Чикаи — одна из наиболее выдающихся личностей современного авангардного джаза, саксофонист, на чьем счету более 20 альбомов, которые он записал как лидер различных коллективов: "New York Contemporary Five", "New York Art Quartet", "Cadentia ...
"То, как женщины охватывают губами мундштук саксофона, может, и сексапильно, но абсолютно непрофессионально. Да и потом: у них ведь трости все время в помаде!" Виталий ЯМУТЕЕВ (кларнет, тенор- и сопрано-саксофоны) родился 15 марта 1960 года в ...
Многое изменилось за 50 лет - с тех пор, как Бенни Голсон появился на джазовой сцене. Знаменитый тенор- саксофонист и автор многих незабываемых джазовых стандартов начал свою карьеру в 1951 году в бэнде Buffalo Bearcats под управлением Булла Моуза ...
Вряд ли нужно специально представлять нашего сегодняшнего собеседника. Ян Гарбарек — попросту один из лидеров европейского джаза, а в 70-80-е годы — вероятнее всего, и вовсе единоличный лидер. И вот, благодаря содействию компании "Богема Мьюзик" и ...
От переводчика: Это интервью Саймон Саргсян из JazzBluesNews.Space взял у австрийской саксофонистки Мюриэль Гроссман в конце 2017 года. К этому времени вышел ее альбом Momentum, а Мюриэль уже работала над следующим проектом. Им стал альбом Golden ...
Это интервью было взято незадолго до смерти музыканта. Нью-йоркский трубач Кен Фрэдли (Кеn Fradley) встретился со своим кумиром на следующее утро после того, как Таррентайн участвовал в концерте памяти Милта Джексона. Стенли Тэррентайн выходит из ...
Большой неожиданностью на музыкальном рынке Польши в 2003 году стало появление очередного альбома Збигнева Намысловского, который называется незатейливо "Стандарты". Знаменитый польский саксофонист вообще редко, как исключение из правил, ...
Школа Беркли не нуждается в особом представлении. Попасть туда — мечта каждого начинающего джазовый путь музыканта. И все же у многих сложилось устойчивое мнение: нет необходимости долго учиться в бостонской школе. Вполне достаточно побывать месяца ...