Владимир Молотков: аранжировка – дело техники

Игорь Бойко: Расскажите о Вашей последней книге "Аранжировка для гитары".

Владимир Молотков: Предлагаемая вниманию гитаристов работа посвящена наименее изученному вопросу – технике гитарной аранжировки. В ней рассмотрены разнообразные возможности построения фактуры. На примере целого ряда популярных мелодий анализируется процесс поэтапной аранжировки.

Что явилось толчком к созданию этой работы?

Стимулом к созданию данной книги послужила, прежде всего, острая нехватка, как оригинальной литературы, так и квалифицированных переложений и аранжировок для гитары – соло. В этой ситуации особенно актуальным становится умение гитариста самостоятельно делать подобные переложения, а также, в конечном счете, свободно прелюдировать в различных стилях популярной джазовой музыки. Нужно также отметить, что теоретические сведения, необходимые аранжировщику, рассредоточены по разным источникам и чаще всего не входят в объем информации, получаемой студентами исполнительских факультетов. В этой работе сделана попытка осуществить счастливый альянс между аранжировщиком и гитаристом. Ведь гитаристы – исполнители, как правило, не знакомы с основами аранжировки, в то время как аранжировщики, имеющие дело в основном с оркестрами и ансамблями, мало знают возможности собственно гитары.

Что принципиально нового содержится в Вашей книге?

В ней впервые, как я думаю, затронут вопрос об аккордовом фонизме применительно к аранжировке. Сонористика различных созвучий поставлена во взаимосвязь со стилистикой и характером пьесы. Подробно описаны виды фигурации. Особое внимание уделено мелодической фигурации среднего голоса, вносящей в аранжировку как бы внутреннюю жизнь. Весьма подробно описана фигурация нижнего голоса, мелодической самостоятельности которого придается большое значение в современной концепции аранжировки популярной и джазовой музыки. В третьей главе содержится интересный материал по гармонизации мелодии. Детально разбирается гармонизация неаккордовых тонов. В главе четвертой даются принципиально новые сведения о сочинении промежуточных мотивов, без которых полноценная аранжировка невозможна. В отдельный раздел выделена аранжировка в "свинг-басовой" манере, где гитара имитирует один из ранних джазовых фортепианных стилей.

В ноябре 2005 года вышел Ваш новый сборник "Популярная гитара". Что он собой представляет?

Сборник содержит 29 аранжировок популярных мелодий разных авторов. Каждая обработка имеет свой, индивидуальный характер, но, тем не менее, в основу всех аранжировок заложены принципы, сформулированные в вышеупомянутом пособии "Аранжировка для гитары" и этот сборник является как бы наглядной иллюстрацией применения различной фактуры техники.

На исполнителей какого уровня рассчитаны помещенные в сборнике обработки?

Диапазон этих обработок весьма широк, однако, в первую очередь, он рассчитан на учащихся старших классов ДМШ и первых курсов эстрадно-джазовых отделений музыкальных училищ. В педагогической работе и по сей день ощущается острая нехватка подходящей учебной литературы и этот мой сборник "Популярная гитара" имеет своей целью хоть до некоторой степени восполнить этот пробел. Попутно отмечу, что у меня есть еще около ста аранжировок, которые ждут своего часа, чтобы увидеть свет.

В каком состоянии находится учебный процесс в настоящее время?

Это довольно больной вопрос. Во-первых, здесь нет некого общего знаменателя. Очень многое зависит от конкретного педагога в том или ином городе Украины. Во-вторых, это вопиюще устаревшие требования. И, наконец, в-третьих, это засоренность учебного плана целым рядом совершенно ненужных предметов, которые только отвлекают студента от специальности и отбирают много времени.

Что Вы можете сказать именно о Вашей работе в КВГМУ им. Р.М. Глиэра?

Я начал свою преподавательскую деятельность в 1980 году, как только был открыт эстрадно-джазовый факультет. Заслуга открытия этого факультета всецело принадлежит Владимиру Симоненко, большому любителю джаза и хорошо известного в кругу музыкантов, как автора книги "Мелодии джаза", выдержавшей четыре переиздания, "Лексикон джаза" и, наконец, "Украинской Энциклопедии джаза". За неимением ничего, в качестве учебных планов по всем дисциплинам были взяты московские планы образца 1970 года. По ним была составлена и наша программа обучения на все восемь семестров. Помимо того, что она устарела уже на тот момент, составляли ее, очевидно, люди, имеющие самое поверхностное представление о джазовом репертуаре и овладение практическими навыками импровизации. Но делать было нечего,
поскольку программа была "спущена" с высот Управления культуры. Но Владимир Симоненко, будучи тогда завотделом, дал нам понять, что мы можем в разумных пределах проявлять свою инициативу, что мы и делали.

Как Вы считаете, в чем основное отличие преподавания и роли педагога на академическом отделе и на эстрадно-джазовом?

Академические музыканты – пианисты, скрипачи, гитаристы – постоянно имеют дело с фиксированным нотным текстом. Роль педагога при этом сводится к объяснению характера произведения, разбора наиболее трудных мест и прочее. В джазовой музыке дело обстоит несколько иначе. Здесь педагог, в первую очередь, делится своим исполнительским опытом, то и дело меняется со студентом ролями, садясь к инструменту. Здесь имеет место непосредственная передача знаний и накопленного опыта из рук в руки. Многие педагоги, жертвуя своим личным временем, приглашают студентов домой, чтобы показать и прокомментировать нужные видеофильмы. Попутно хочу отметить, что технические средства обучения в киевском музыкальном училище находятся на уровне каменного века. При этом, подаренные Американским культурным центром пособия по импровизации Джеймса Аберсольда, много лет лежат под замком и не приносят никакой практической пользы.

В чем Вы видите возможность изменить такое положение вещей?

Ежегодно бывая в Берлине, я хорошо знаком с системой преподавания на джазовом факультете Высшей музыкальной школы им. Г. Айслера. Кроме того, что там целый ряд предметов (особенно специальность) ведут американские педагоги, огромное внимание придается развитию умения импровизировать на заданную тему. Это касается и текущего процесса и, в равной мере, вступительных экзаменов и академконцертов. И я, и другие педагоги, не раз приглашали составить новые учебные планы, которые бы отвечали современным условиям, но всякий раз, это ничем не кончалось. Так что и по сей день преподавание идет по утвержденному плану тридцатипятилетней давности. Остается лишь сказать: "В добрый час!"

Говоря об уровне выпускников, какие недостатки можно отметить?

За двадцать пять лет существования отдела выпустилось достаточное количество первоклассных гитаристов. Они обладают разносторонней исполнительской техникой – многие из них эмигрировали за рубеж. К числу общих недостатков (опять повторюсь) можно отнести весьма поверхностное знание эвергринов, большинство их которых являются популярными песенными мелодиями из Бродвейских постановок. В своей совокупности они составляют своеобразный и неповторимый образ поющей и танцующей Америки. И речь здесь идет не только о количественном факторе. Наиболее важным, на мой взгляд, является неоднократное прослушивание их в самых различных вариантах исполнения и интрепретации их выдающимися музыкантами и певцами джаза. Накопление такого "слушательского" опыта может занять довольно много времени, но без этого невозможно овладеть специфической джазовой интонацией. В этом смысле совершенно необходим предмет, который мог бы называться, например "Джазовая музлитература", но ни учебника, ни предмета до сих пор нет. Я уже не говорю о том, что более углубленное изучение эвергринов, предполагает просмотр мюзиклов, из которых они взяты, чтобы можно было почувствовать их в общем контексте. Однако, уверен, что ни одна библиотека училища и, тем более, музыкальной школы такими видеофильмами или DVD не располагает.

Вы неоднократно упоминали о некой "Школе для Инвалидов" Что это такое; причем здесь инвалиды?

В разное время мои друзья и коллеги всячески уговаривали меня как-нибудь изменить название этой книги. Они считали его слишком шокирующим. И моментами я начинал колебаться, но после того, как сам получил существенную травму левого локтевого сустава, все колебания мои исчезли, и я решил оставить первоначальный вариант названия, поскольку и сам я попал в "почетную когорту" инвалидов. У многих людей слово "инвалид" часто является синонимом слова "калека". Но ведь это совершенно не так. В моей интерпретации, инвалиды, это, скорее всего, люди, утомленные бестолковостью жизни, люди, перенесшие различного рода психологические стрессы, музыканты-неудачники, имя которым – легион, да и просто лентяи, более всего любящие диван и телевизор. Все они спят и видят себя в ослепительном свете прожекторов, в шуме аплодисментов, на сцене заваленной букетами свежих цветов. Одним словом, эта книга предназначена всем тем, кто по разным причинам не в состоянии уделить гитаре много времени и с остервенением фанатиков пробиваются к вершинам исполнительского мастерства.

Расскажите вкратце, в чем смысл этой своеобразной методики?

Всю свою сознательную жизнь я не мог расстаться с идеей, изобрести такой метод игры, при котором без особых усилий можно было бы овладеть эффектной манерой импровизации. То есть, при самых минимальных и необременительных занятиях, как бы слегка, без напряжения, играть легко и свободно.

Сколько времени Вам понадобилось на создание этой новой методики?

Это был долгий и довольно тернистый путь поисков, удач и неудач. На протяжении многих лет преподавания гитары на эстрадно-джазовом отделении пришлось изучить целый ряд капитальных американских школ и пособий, где сведения по импровизации подавались гомеопатическими дозами. Частично выручали пособия по импровизации на других инструментах – саксофоне, трубе, фортепиано. И только в последние десять-пятнадцать лет стали появляться серьезные работы по джазовой гитаре. Это довольно толстые и подробные наставления, где глубоко анализируется теоретический аспект импровизации, приводится множество примеров, схем и т.п. Очень часто такие учебники пугают музыкантов средней руки и, выхватив оттуда один - два приема, они закрывают книгу и откладывают ее на полку до лучших времен. И совсем уж не годятся эти учебники в качестве самоучителей.

Какой же результат может быть достигнут при освоении Вашей книги?

Темп современной жизни требует резко сократить время перехода студента из учебного класса на концертную сцену. Предлагаемая мной методика преследует именно эту цель.

В чем Вы видите недостатки существующей программы обучения?

Самым уязвимым, на мой взгляд, звеном нашего отечественного обучения, является слабая репертуарная подготовка будущего джазмена. Скверное знание эвергринов – это первое, что сразу бросается в глаза. Кроме того, у большинства наших музыкантов то и дело проступает какой-то слишком самобытный интонационно-мелодический язык. Попадая в условия серьезного, профессионального музицирования, они выглядят, как люди, приехавшие из далекой, глухой провинции. Особенно это стало заметно, когда существенно расширились контакты с Западной Европой и, тем более, с Америкой.

Вам как преподавателю старшего поколения, видимо, пришлось принимать участие в создании советского джаза?

Игорь, давно канул в лету миф о создании некого "советского джаза", равно, как и российского, украинского, или армянского. Не вдаваясь в этнические и искусствоведческие рассуждения, отмечу только, что вся эта комсомольская демагогия ни к чему существенному не привела. Поэтому давно пора отдать себе ясный отчет, что такое джаз и что такое не джаз. Все остальное только уводит в сторону и вредит делу. "Советский джаз" - это такое же бессмысленное сочетание слов, как и "Советское шампанское"; "Советы", находились здесь, а Шампань и по сей день – во Франции.

Возвращаясь к Вашей книге, хотелось бы узнать: в чем, собственно, суть предлагаемой методики?

Коренным отличием этого пособия от множества других, является почти сиюминутный эффект включения исполнителя в практическое музицирование, минуя, сколько возможно, отвлеченные теоретические рассуждения.
Цель настоящей книги – провести интенсивный курс клиники (как принято говорить на Западе), за наиболее короткий отрезок времени. Материал рассчитан на два месяца, при строгом соблюдении расписания занятий и предполагает музыканта со степенью подготовки музыкального училища. При точном последовательном соблюдении всех рекомендаций я гарантирую резкое приближение "студента-инвалида" к европейскому уровню музицирования. На смелость таких утверждений меня подвигли впечатления от множества просмотренных видеошкол, ободрило то разнообразие творческого и стилистического товара, которое предлагает американский музыкальный рынок. Все это позволило взять на себя смелость предложить свой "товар". И это не отвлеченные теоретические выкладки, а многолетний, сконцентрированный педагогический опыт. Все это неоднократно проверено на многочисленных студентах различной степени одаренности и дает уверенность в блестящих результатах.

Я знаю, что Вы собираете материал и хотите написать книгу воспоминаний. Если это не секрет - что она будет собой представлять?

Называть эту книгу "мемуарами" было бы слишком претенциозно. Скорее всего, это подходит под рубрику "записки музыканта". Это будет собрание курьезных случаев из жизни музыканта – служащего. Всю эту мерзость я попытаюсь писать не с осуждением, и, не утирая при этом слезы обиды, а, насколько возможно весело, с юмором и шуткой. Ведь ты и сам знаешь, что выжить и не свихнуться в условиях этого нечеловеческого прессинга, помогало только шуточное отношение к жизни.

Можете ли Вы назвать подобную литературу, написанную нашими артистами и музыкантами?

Да сколько угодно: "Советский джаз" Алексея Баташева, "Спасибо, сердце" Леонида Утесова, "Рядом с Утесовым" Антонины Девелье, "Просто живу" Микаэла Таривердиева, "Козел на саксе" Алексея Козлова, "Сам овца" Андрея Макаревича и так далее. Как будущий автор, я внимательно ознакомился со всеми перечисленными книгами и даже делал целый ряд выписок. Одни из них мне понравились больше, другие меньше. И тут просматривается некая тенденция: если книга написана с юмором, то она читается легко и свободно, как, например, вышеупомянутая "Рядом с Утесовым" А.Девелье и вызывает улыбку при чтении. Если же юмор и легкость отсутствуют, то читать ее трудно, как например, "Козел на саксе" Алексея Козлова. Все в ней понятно и хорошо знакомо, однако после ее прочтения остается впечатление, что таскал гири. Очень легко читается книга А. Макаревича "Сам Овца". Вот пример легкого и непринужденного повествования. После ее прочтения хотелось бы продолжить еще, но дальше – обложка.

Какие темы Вы хотели бы затронуть в книге в первую очередь?

Ну, конечно, курьезные эпизоды гастрольной жизни. Это, по-моему, бесконечная тема и она будет близка и понятна подавляющему большинству музыкантов. Хочу также поместить в книгу целый ряд коротких новелл о некоторых знакомых мне музыкантах. Уверен, это было бы любопытно…

Игорь Бойко

2005