Donald Harrison - утиная история (новая свинговина)

"Мне было 18 лет, когда я приехал в Нью-Йорк. Декстер Гордон сказал мне: не рассказывай историю Чарли Паркера, не рассказывай историю Кэннонбола Эддерли, рассказывай свою историю".

Доналд Харрисон часто и с гордостью рассказывает эту историю. И, надо сказать, по делу. Ибо если в адрес джаза середины 90-х и напрашивается трюизм, то состоит он, скорее всего, в том, что множество молодых джазменов отлично могут, воздев раструбы своих инструментов, рассказать историю Чарли Паркера, или Кэннонбола Эддерли, или Декстера Гордона. Большинство этих ребят искушено в мастерстве изложения биографий, но (уж великий Декстер Гордон-то хорошо это знает!) джаз есть искусство автобиографическое. Хорошо врезал в память Вэлири Уилмер и всем нам МакКой Тайнер: эта музыка столь же серьезна, как ваша жизнь.

Доналд Харрисон не рассказывает ничью историю, только свою собственную. Однако история, зафиксированная на альбоме "Nouveau Swing", похоже, движется по наезженной колее. "Привычка — в сердце", вот и поп-куплетик тут как тут, да не все так просто: в сердце-то привычка попадает вместе с ритмом! "Nouveau Swing" пожал урожаи ритмов во всех уголках Тропической Америки — Бразилии, Ямайке, Тринидаде, Нью-Орлеане, и все это, разумеется, с примесью Детройта, Чикаго и Нью-Йорка. Последний и задал подходящий свинговый размер.

На альбоме "Noveau Swing" записана привычная музыка. Эти фанк и соул появились на свет как будто специально для того, чтобы все как следует услышали чистый, медово-тягучий романтический альт-саксофон Доналда, обволакивающий разбитную ритм-секцию. Это альбом бесхитростного акустического свинга, да еще с призвуком сегодняшнего джазового авангарда, тем не менее достаточно утонченно интегрировавшего ритмы многих сегодняшних танцплощадок — от Рио через Ямайку до Бруклина.

"Здесь полный спектр, — говорит Доналд Харрисон, — и танец, и интеллект, и духовность. Моей целью было, чтобы слушатель получил в полном объеме все то, что он может получить, слушая музыку.

Концепция состоит в том, что я беру ритмы, с которыми познакомился, играя ли различную музыку, танцуя ли под нее в различных собраниях, и помещаю ее в простые свинговые рамки, оставляя, впрочем, определенную свободу за музыкантами. Это свинг, замешанный на новых ритмах, ритмах 90-х годов вместо ритмов 40-х, 50-х и 60-х".

Нет на альбоме ни других духовых инструментов, ни замысловатых инструментальных комбинаций. Стилистически это наиболее чистый из альбомов, записанных Доналдом за последнее время: честно отыгранная сэйшн, где в центре внимания — не набор штампов, как это может показаться на первый взгляд, а один из наиболее узнаваемых и наиболее привлекательных джазовых альт-саксофонных стилей.

Когда Декстер Гордон учил Доналда "Дака" Харрисона уму-разуму, тому было 18 лет. С тех пор минуло еще столько же. Доналд появился в Нью-Йорке в один из критических моментов истории джаза. Тогда Гордон — король тенор-саксофонного бибопа — пару лет как вернулся из Европы, где он долго жил и работал. Дома он помогал готовить джазовые подмостки для удовлетворения общего возрождающегося интереса к джазу без наворотов и прибамбасов. Фьюжн отходил в прошлое, новое же поколение музыкантов сражалось за внимание к себе джазовой аудитории, играя бибоп и постбибоп. (И играя эту музыку так, как, по их мнению, и следовало ее играть).

Впервые с тех пор, когда джаз был юн, нью-орлеанские пацаны вновь стали задавать тон. Многие из них были студентами NOCCA — высшей школы с артистическим уклоном. Эллис Марсалис, Кидд Джордан и другие студенты джазового факультета составляли свиту ребят постарше, уже добившихся известности — Доналда Харрисона, Теренса Блэнчарда, Уинтона и Брэнфорда Марсалисов, Марлона и Кента Джорданов и Хэрри Конника-младшего.

18-летняя карьера Доналда Харрисона, начавшаяся с приезда в большой город, — это путь учебы и экспериментов. Вместе с Теренсом Блэнчердом он, конечно, последовал за братьями Марсалисами в оркестр Арта Блэйки "Jazz Messengers". Впоследствии они оставили этот коллектив и организовали свой квинтет, который исполнял хард-боп и имел чрезвычайный успех. Далее пути их стали раcходиться. Теренс предпочел торить прямую дорожку, Доналд же показал свой норов. Он играл нарочито грубо, вламывался в ритм Кидда Джордана и Билла Пирса, вообще начинал выстраивать свои ритмические структуры в противовес исполняемым.

Когда после пяти впечатляющих альбомов пути двух музыкантов разошлись окончательно, Доналд не последовал по проторенному маршруту. Он последовал за своим сердцем.

Харрисон выпустил пару альбомов попроще, "For Art's Sake" и "Full Circle", сотрясающий основы альбом "Indian Blues" — сплав этого самого бесхитростного джаза, нью-орлеанского фанка и песнопений нью-орлеанских индейцев, фьюжн-альбом "The Power of Cool". Он переиграл с целым легионом совершенно разноплановых лидеров. Много ли найдется музыкантов, с одинаковой легкостью находящих общий язык с Роем Хэйнзом, Эдди Пэлмиэри, Линой Хорн, Лэрри Кориэллом и "Digable Planets"? И все это — в течение всего лишь одного года!

Ритм-секция, с которой Доналд записал "Nouveau Swing", — сущий калейдоскоп. Эффектный пианист Энтони Уонси и великолепная четверка, блеснувшая во всех возможных сочетаниях — контрабасисты Крисчиэн МакБрайд и Ройбэн Роджерс и ударники Карл Эллин и Дайон Парсон.

"Все эти парни разбираются в различных музыкальных стилях. Вот Крисчиэн МакБрайд — он любит Джеймса Брауна, он любит фанк. Я сделал магнитозапись для Карла Эллина, я сказал ему: концепция, которой я следую, то, что я хочу, есть нечто, ощущаемое мною. Пусть в твоем малом барабане, а также в басовом барабане сидит Джеймс Браун. На гонге же и на хай-хэте ты свингуй, как Арт Блэйки, Рой Хэйнз или Макс Роуч. И брейки делай, как джазовый ударник. Я записал свои размышления о том, как это должно выглядеть, и дал Карлу, и пошел он заниматься. Что произошло дальше? Теперь Карл не просто чувствует себя свободно в моей концепции, он постоянно совершенствуется, уверенно продвигаясь к ее вершинам, нарабатывая массу нового материала. И Дайон, и Ройбэн — оба они из Сан-Томаса. Я сказал им, что хотел бы, чтобы у нас прослушивались и рэггей, и дискотека, и калипсо, и сока, и прочее подобное. И оба они хорошо знают, как дойти до сути проблемы, которую мы пытаемся решить".

Большинство тем сочинено Доналдом Харрисоном, и все они являются удачными образцами нового соул-джаза. Доналд делает краткий ритмический анализ альбома.

Nouveau Swing

"Смесь того, что делает бруклинская пацанва — джаз, испытавший влияние хип-хопа. Мне как-то удалолсь поиграть с "Digable Planets", так я раскопал, что они делают — они джаз с хип-хопом мешают. И я вставил эту штуку в свою джазовую концепцию".

Bob Marley

"Здесь — то, что зовется ямайским танцевальным ритмом, когда басовый барабан подчеркивает все четыре доли. И у нас и басовый, и малый барабан звучат в ямайской манере. Гонг способствует созданию ломаного свингового рисунка, хай-хэт же подчеркивает вторую и четвертую доли, что, собственно, джазу и свойственно (офф-бит). Боб Марли — лидер музыки рэггей, много сделавший для выдвижения ее вперед. И мне захотелось сделать джазовое приношение Бобу Марли".

Come Back Jack

"Это тема Лио Ноусентелли, гитариста из нью-орлеанской фанк-группы "Meters". Они играли эту вещь, но никогда ее не записывали. Я был на гастролях с Лио и Идрисом Мухаммадом. Мы играли эту песню в фанк-манере, я же про себя слышал ее в свинговой. И я сделал эту песню свинговой, сместив некоторые акценты, слегка изменив партию баса".

Little Flowers

"Сока и калипсо, но современные, не старомодные. У гонга и хай-хэта здесь свинговый ритм, а басовый и малый барабаны играют сока и калипсо. Дайон сочетает эти тринидадские ритмы, постоянно переключаясь с одного на другой".

Eighty One

"Эта тема Рона Картера из альбома Майлза "E.S.P"всегда представлялась мне в фанковой ритмической версии. Рон Картер, один из наиболее значительных контрабасистов последних 30 лет, сочиняет великие вещи. Эта мне очень нравится, а как она вплетается в канву альбома!"

Sinserely Yours

Здесь я взял мотаун-ритм, замедлил до балладного и замаскировал при помощи щеток. Осталось еще чуть-чуть мотаунского драйва, но звучит как джазовый мотив". (Почему бы тебе, Доналд, не написать на этот мотив несколько строк и не послать их Лютеру Вэндроссу или Тони Брэкстон?)

Setembro

"Я услышал это на пластинке Куинси Джонса "Back on the Block". И Сара Воуэн это поет. Услышав это в исполнении Сары, я понял, что влюбился в это. (На всем американском континенте полно мест, где в ходу африканские ритмы, и Бразилия, конечно, — одно из таких мест.) А влюбившись, и сделать захотел. Мы были в студии, и я просто сказал Карлу: возьми самый современный бразильский ритмический стандарт, какой ты только можешь, и поехали — раз, два, три, четыре! Я был в Бразилии с Лэрри Кориэллом и Терри Лайном Кэррингтоном, так вот, ритмы там сильные и глубоко укорененные. Музыка повсюду. И она напоминает мне о доме". (Автором песни является выдающийся современный бразильский композитор-песенник Иванс Линс, который, так уж совпало, недавно записал альбом с бывшим партнером Доналда Теренсом Блэнчердом).

One Of A Kind

"Самый настоящий минорный блюз, гармония постоянно различным образом меняется, минорные аккорды чередуются с минорными терциями. Просто несколько иной взгляд на минорный блюз с несколько иным ритмическим рисунком, отличным от обычно используемого".

New Hope

"Здесь мне просто хотелось чего-нибудь мягкого, приглушенного, весьма расслабленного — здесь мы не нагромождали массы нот. Состояние не самого сильного напряжения интеллекта. Ритм похож на нью-орлеанский, где подчеркиваются все четыре доли".

Сhristopher Jr

"Это — для Чарлза Кристофера Паркера-младшего. Я написал тему, которая, надеюсь, слегка напоминает то, что сочинял он. Бибоп".

South Side People

"Мы просто забавлялись, это чикагский блюз".

Dance Hall

"Ямайский напев, что-то вроде рэпа, просто быстрая речь, которую вы не в состоянии понять, если вы, конечно, не ямаец. Точнее, у нас здесь легкий намек на это, подход саксофониста, старающегося тем не менее придерживаться джазового стереотипа".

Duck's Groove

"Это нью-орлеанский аккомпанирующий ритм. Полагаю, этот новый ритм пошел от меня. Какую-то разновидность подобрал Идрис Мухаммад, какую-то — Вернел Фурнье. Я же нашел новый ритм для пацанов, и сегодня его играют все. Версия современного джазового аккомпанемента. Первый, кому я это показал еще в 82-м, был Марвин "Смитти" Смит. Вторым — Ралф Петерсон. Сегодня каждый молодой джазмен умеет играть этот аккомпанемент в манере, найденной нами".

Итак, после круиза вокруг Тринидада и Ямайки, перелета в Рио, броска в Детройт и Чикаго, Доналд возвращается домой по накатанным рельсам своего собственного канона. Но это еще не все. Когда на нью-орлеанском дансинге заведенная танцами толпа нью-орлеанцев требует, чтобы ее любимый нью-орлеанский бэнд играл еще и еще, есть единственный путь заставить их утихомириться и пойти спать. Раз сто я наблюдал, как это проделывали "Neville Вrothers", и Доналд на своем альбоме это делает. Нужно коснуться духовной струны, нужен спиричуэл. Чуть-чуть "Amazing Grace". Звучит прекрасный хорал, вы умиротворенно покидаете дансинг и с миром отправляетесь домой.

"Полагаю, Нью-Орлеан — один из наиболее католических городов Америки, — говорит Доналд Харисон. — Я сам воспитан католиком. Ходил я и в баптистские церкви, слушал и пел спиричуэлсы, вот мне, наконец, и захотелось все это выразить. Я много молюсь, и всегда мои молитвы — о мире во всем мире, о том, чтобы все были счастливы. И теперь я выразил это в музыке".

Поразительно отдавать себе отчет, что с тех пор, как Доналд Харрисон впервые покинул Нью-Орлеан, подросло целое поколение джазменов. Он счастливчик — представители его поколения были последними из тех, кто мог сыграть с Артом Блэйки, получить совет от самого Декстера Гордона, из первых, так сказать, рук. Человек, в течение года переигравший с "Digable Planets", Линой Хорн, Эдди Пэлмиэри, Лэрри Кориэллом и Роем Хэйнзом, явился связующей нитью между уходящими и приходящими им на смену джазменами. Только такому пошла впрок наука другого человека, работавшего и с Луи Армстронгом, и с Лестером Янгом, и с Сарой Воуэн, и с Телониусом Монком, и с Джоном Колтрейном, и с Чиком Кориа, и с Пэтом Мэтини. "Nouveau Swing" посвящен Рою Хэйнзу.

"Рой Хэйнз — величайший музыкальный педагог, искушенный в любом из джазовых стилей, но тем не менее играющий настолько свежо, что каждому, кто его слушает, кажется, будто источником этих звуков является собственное сердце слушателя, — говорит Доналд. — Рой Хэйнз звучит как Рой Хэйнз, но сыграться он способен с кем угодно, от Луи Армстронга до Джона Колтрейна. Когда мне случалось попадать в различные студийные и концертные ситуации, я всегда вспоминал его совет — прислушиваться к своему окружению и искать в нем свое место. Он абсолютно прав насчет того, что часто место это приходится отыскивать наощупь. Нашел — все, можешь играть в любом стиле. Я наконец-то понял, что он имел в виду — не ожесточенную борьбу за свою позицию, но расслабленное движение к ней. Чем более ты расслаблен, тем лучше выходит. Думаю, мне чрезвычайно это помогло".

Еще одно слово, одинаково характеризующее как Хэйнза, так и Харрисона — честность. Оба они абсолютно неспособны быть нечестными в музыке. "Noveau Swing" — потрясающий альбом именно потому, что этот полиритмический альбом, достающий вас до самого нутра, и сам честен и полон души настолько, насколько его можно сделать таким в наши дни.

Спустя 18 лет после того, как в Нью-Йорке началась его карьера, Доналд Харррисон — уже не молодой лев. "Noveau Swing" — это работа мастера.

Ли ДЖЕСК

1997