Н. Арутюнов (Лига блюза) - размышления на вынужденном отдыхе

Мы предлагаем вашему вниманию беседу двух блюзменов. Президент минского "Старклуба", один из зачинателей белорусского блюз-рокового движения Геннадий Стариков побывал в гостях у лидера московской "Лиги блюза" Николая Арутюнова.

— 7 июля 1998 года. Мы находимся в институте Склифосовского у Николая Арутюнова. Коля, расскажи, пожалуйста, как ты сюда попал?

— Лежу на растяжке (чемпионат мира по футболу начался и я стал первой жертвой). 17 июня сломал ногу. Играл в футбол с сыном на даче. Нарушил святейшую заповедь футбола: не играть на неровной поверхности, нога попала в яму и я всей тяжестью на нее, а как в Минске помнят, я не очень легкий и в результате очень сложный перелом со смещением и осколками. На следующей неделе закуют меня в гипс и отпустят домой. Буду еще в гипсе 1,5—2 месяца.

— Коля, пожелаем тебе скорейшего и полного выздоровления и возвращения к творческой жизни. Давай перейдем к музыкальным делам. Как сейчас "Лига блюза", в каком она составе? Какие творческие события происходят?

— Ну, в связи с моей травмой все события как бы закончились на это лето. Это очень обидно, потому что у нас было много работы в июне. В марте — апреле мы больше напирали на творческую сторону вопроса, то есть готовились к съемкам передачи "Живая коллекция" и потом сводили этот концерт. А как раз в июле нас ожидала уже в некотором роде коммерческая сторона. Должно было быть много концертов, причем таких, достаточно, ну... (С: дорогих). Все это слетело. Вот такая ситуация. Теперь что касается состава? Ну ты же видел. У вас ловит РТР в Минске?

— Да.

—Ты видел этот концерт?

— Видел. Мне очень понравилось то, что в программе опять вместе две очаровательные девушки. Я почему-то думал, что одна из них ушла со своим сольным проектом.

— Да они давно ушли со своими проектами, много лет назад, но почему-то все никак не уйдут. Дело в том, что у всех сольный проект: и у Маши Кац, и у Лады Колосовой, и у Игоря Кожина, нашего гитариста, и у К. Арутюнова, кстати, тоже. Но никто никуда не уходит.

С одной стороны, я их не отпускаю, потому что замену им найти трудно. А с другой стороны, они сами не особо хотят, потому что им тоже непросто в их жизни "Лигу блюза" заменить. Все как-то существуют параллельными курсами. У них идут свои выступления и, как правило, мы делаем так, чтобы это не наслаивалось. Но рано или поздно, скажем так, бэк-вокал будет заменяться. Одну девочку я вроде бы уже нашел. Труднее заменить голос, который Маша Кац поет — там верхние ноты такие серьезные, не все могут петь. Как только я найду, они будут заменены, но, к сожалению, есть такое расхожее мнение, что когда люди уходят, расстаются с ансамблем, то обязательно вследствие каких-то трений. А здесь все с точностью до наоборот. Мало того, что мы друзья, так это еще и надолго — мы расстаемся в хороших отношениях, они ходят ко мне.

— "Лига блюза" удерживает людей?

— Да, конечно, потому что весь этот состав, кроме клавишниц, он существует от 5 до 8 лет. Все люди играют. Кожин 8 лет играет, Асташев — 7, Колосова — 6. Так что это большой срок для группы.

— А бывшая клавишница ушла?

— Бывшая клавишница Армине, которая пользовалась очень большой популярностью у некоторых деятелей белорусского шоу-бизнеса (не будем указывать пальцем), она ушла. Не прижилась. Вернулся старый барабанщик Косорунин, взяли мы новую клавишницу Катю Шемякину, которую вы видели в этой передаче "Живая коллекция". Вот она, я думаю, надолго. Она очень верная, очень способная, и вообще она такая лигоблюзовская, девка такая отрывная. Хотя совсем ребенок — ей 19 лет.

— Здорово! Обновление состава подчас приносит новые неожиданные моменты, новые импульсы, а с другой стороны, старая гвардия — она как горячая печь! Да, Коля? Есть такое, греет?

— Я как раз и говорил: ясно, что не за горами смена половины состава, и я хочу оставить нескольких дедов — меня, Кожина и Осташева, остальных заменить. Кто будет барабанщиком, я еще не знаю. Получится такая смесь людей разных возрастов, но в этом есть сперва проигрыш, потому что трудно влиться в такую группу, как наша, не только в смысле какого-то музыкального уровня, а в смысле и эмоционального посыла. Но Кате Шемякиной это в последнее время вроде бы удается.

— А какой вы сейчас диск готовите? Новые произведения будут или обработки?

— Все по той же формуле 50х50: то есть половина своих песен на русском языке, а 50% классики.

— И когда он выйдет?

— Ну, теперь я не знаю, потому что нужно искать финансирование, это очень сложный момент.

— А, понятно. Материал готов!

— Готов, отчасти вы его видели в передаче "Живая коллекция", там, кроме одной, все новые песни. Может, там не все мое будет, Игорь Кожин, наверное, напишет пару. Когда я выйду, нужно будет сделать несколько новых кавер-версий Клифа Ричарда и Джони Коупленда, значит, все как всегда.

— Интересно, а какой у Коли Арутюнова сольный проект?

— Ну, ты знаешь о нем. Он называется "Четверг Арутюнова". Это с Димой Четверговым. По итогам рейтинга ведущих музыкантов России, где он признан лучшим гитаристом, а я лучшим вокалистом, мы решили собрать группу, которая играет только классик-рок: Бердс, Леонард Коэн, "Лэд Зеппелин", "Битлз", "Тирэкс, Алекс Харви, Боб Дилан, все, что не блюз и не экстремальные какие-то направления. Группа уже пользуется достаточным успехом в клубах. Состав такой же, как и в "Лиге блюза" — 7 человек. Две девочки бэк-вокал — Катя Шемякина и еще одна Катя, барабанщик, басист, клавишник. Все шикарно, по-взрослому, а из "Лиги блюза" только я и Катя. Другой звук, другой продюсер — Дима Четвергов продюсирует. Мне это жутко нравится. Там все достаточно эклектично, но коллектив создан для того, чтобы кайфовать и чтобы люди кайфовали. Нас хорошо принимают. Мы не снимаем в 0, мы играем по-своему.

— Я тоже иногда замечаю, что когда себя жестко ограничишь блюзовыми рамками, то чувствуешь нехватку чего-то.

— Я не ограничиваю себя блюзовыми рамками — я блюзмен, но поскольку я из того поколения, то что я слушал? Элиса Купера, Грандфанк, одно время я увлекался и до сих пор люблю "Эмерсон Лэйк энд Палмер", "Прокол харум", то есть весь классический рок. Я не могу от этого отказаться, оно во мне сидит и я воплощаю свою любовь тем, что я это играю. Я очень доволен, мне нравится такая жизнь. Мы делаем "Тирэкс", там такие песни, от которых башка кругом идет: "Хэв лав", например. Мы выступали по приглашению фан-клуба "Тирэкс" в Москве в прошлом году. И народ просто плакал, когда мы играли, причем мы сделали по-своему, но люди были благодарны и мы с кайфом отыграли всю программу — десять песен.

— Коля, мне в голову пришла такая мысль. У нас сейчас на белорусском телевидении новая передача набирает силу, называется она "Жывы гук" — "Живой звук" (А: — по-белорусски "гук" — звук? С: — Да. А: Клево! По-украински "гукать" — звать? С: Да). И вот интересно, какой для тебя смысл в этом понятии? Допустим, если попсовый певец или певица поет под фонограмму минус один, то многие режиссеры и продюсеры это называют живым звуком. То есть, поет как бы живьем! Или скажем, какой-то коллектив исполняет произведение, абсолютно точно выученное по нотам, и это тоже считается живым звуком. Для меня, например, это не совсем так, а вот как ты бы это понятие для себя определил?

— Ну почему? Я не очень с тобой согласен. Симфонический оркестр — они же играют без импровизации, все по нотам, но это более чем живой звук. Я считаю этот звук живее даже, чем наш. Потому что у нас звук проходит стадию электрофикации, а у них все же акустика, то есть скрипичные, а если играют живые струнные — крыша съезжает, когда слушаешь.

— Да. Ты это серьезно?

— Да, это более чем живой звук. А у нас просто живой. У нас есть импровизации.

— Ну, тогда что же в понятии "Лиги блюза" оживление звука?

— Я могу объяснить... — то, что вы видели в передаче "Живая коллекция". Там не было клавишных инструментов. Я напомню: в обычных концертах Катя, естественно, играет на синтезаторе, клавиши берет с собой и вперед. Это же удобно, экономично, что и говорить. Но в таких важных концертах: как телесъемка в большом зале, юбилейные, презентационные, мы стараемся не играть на синтезаторах. Рояль настоящий, его очень тяжело озвучить, но мы стараемся. Кроме того я приобрел и являюсь практически единственным в Москве обладателем "Хаммонд-органа" — классического блюзового инструмента. Конечно, у нас в программе есть несколько мест, где требуется именно синтезаторный звук, ну такой традиционный синтезаторный — муговый. И пока я еще не приобрел муг-синтезатор, но "Корг МС-20" у меня уже есть. Все это было видно на записи. С Катей там рейв двумя руками: одной рукой на органе, а другой рукой на Корге: у-у-у-у. Помнишь там эти звуки, — классические? А еще я хочу взять себе родекс-пиано.

— Коля, может быть, расскажешь о своих контактах с зарубежными музыкантами? Мне приходит на память фотография, она у нас в клубе часто просматривается — ты и Би Би Кинг. Расскажи, что это было? Сейшн?

— Да нет. Это были последние гастроли Би Би Кинга в Москве два года назад. Алексей Семенович Козлов был ведущим концерта и вообще организовал все это дело. И он предложил, чтобы "Лига блюза" была саппортом. Мы играли полчаса перед его концертом. Концерты были грандиозные, во Дворце спорта "Динамо". И на второй день он пригласил меня в свой концерт и я с ним спел две песни. Вот откуда эти фотографии. Это не где-нибудь посиделки, а это концерт, волнующий момент был, исторический.

— Не было ощущения, что этот великий мастер как бы давит, была ли корректность с его стороны?

— Не было ощущения, что он давит, или что он помогает, вернее — он слегка помогал, но не было ощущения, что он относится снисходительно. Было отношение отца и сына. А так он не дал понять, что я ниже или выше, то есть сложились чисто музыкантские отношения. Он ведь фактически отец всех современных блюзменов. Я видел несколько джемов молодых музыкантов с Б. К. и сам это ощутил. Происходила передача опыта, таким спиритическим путем. То же самое у меня случилось и с Джонни Коуплэндом. Был в моей биографии такой великий момент.

— Вы выступали вместе?

— Да, мы были в Монтре на юниорском конкурсе в 1994 году и выступали на улице, там в двух залах играли звезды, а молодые — на улице. Вот, кстати, ответственная вещь: ведь публика та же — люди приходят с утра и слушают молодые бэнды. И нас там слушали большие толпы, мы играли пять концертов и к концу нашего выступления у нас даже свой фан-клуб образовался. А потом о нас прознал хозяин фестиваля — легендарный человек Клод Нобс и он пригласил меня (всю группу нельзя было пригласить) на шоу Дж. К. Вернее, на двойной концерт: в первом отделении играл Уоллес Рони — знаменитый джазовый трубач, а во втором отделении был Дж. К. Я спел с ним две песни.

Ну это атас полный — в зале Стравинского, прямая трансляция на центральную Европу. Он заранее спросил, какие классические песни я знаю. На джеме вышли: Уоллес Рони, еще какой-то чумовой американский гитарист, какой-то швейцарец-клавишник, ну то есть, как Джонни говорил — сборная мира по блюзу. "А певец у нас будет из России", — сказал он. Зал прямо офигел. Я выхожу на сцену, а у меня все слегка подрагивает. Он говорит: "Ну что петь будем?". Я сказал, ну давайте "Хучи Кучи Мэн" споем. "Какая тональность?", — "Не имеет значения". Ну они и заиграли. Мы довольно долго исполняли, он пел, еще один американец, но в основном пел я. А потом никто никого ни о чем не спрашивал, сразу заиграли "Свит Хоум Чикаго". Я был первый русский музыкант, который выступал на сцене "Стравинский-холл". Старик, поверь, это было очень круто. Мы стали первой русской группой, которая выступала в Монтре. Параллельно с нами выступал ансамбль Кролла, но они играли все-таки на неделю позже. С Коуплендом мы даже подружились, насколько это возможно. И когда он умер в прошлом году, мы организовали концерт его памяти в Москве. Хочу отослать его родственникам видео этого концерта, мы ведь играли его песни.

Вот и все. Там не возится никто ни с кем. Если тебя взяли, то ты выходишь на сцену (если ты говно, то ты на сцену не выйдешь). И никаких разговоров во время исполнения — кто чего играет или нет, полная импровизация. Я понял, что такое американский драйв, свинг. У Би Би Кинга слабее бэнд, чем у Коупленда, кстати.

— Вернувшись к Б. К., я хочу спросить о тонкой, этической стороне блюза. Свершился недавно такой интересный факт: Б. К. подарил папе римскому Иоанну Павлу II свою именную гитару и я с ужасом эти слова читал, в ожидании следующей фразы: принял папа этот подарок или нет. Но когда я прочитал, что папа с благодарностью принял эту именную гитару "Люси", то я спокойно вздохнул, потому что некоторые формы музыки: рок, хард-блюз, блюз-рок подозреваются в том, они не от Бога, то есть люди делят музыку на ту, которая как бы от дьявола (душу продал, то есть чертовщина какая-то) с разрушительной энергией и ту, которая божественная. И важна была реакция папы. Если он принял от Б. К. эту гитару, то это был символический акт — значит церковь поддерживает, одобряет эту музыку, это движение.

— Я никогда не делил музыку на божественную и на дьявольскую. Этого нет и в помине. На самом деле я считаю блюз музыкой земли, от сохи. Из человеческих органов ближе всего к земле ноги и то, что повыше ног. Вот это и определяет первый толчок блюза — то, что повыше ног, но ниже живота, а уже потом хорошо бы добавить голову и сердце. Блюз, на мой взгляд, самая естественная музыка. Так же могут сказать кантримэны и соулмэны.

— У тебя ведь нет заноса в религиозную сторону, как это было у Харрисона?

— Абсолютно нет, а Харрисон — он не блюзмэн. Блюзмэны — это люди, которые не отличаются какими-то излишествами, в том числе и чрезмерной набожностью. Тема религиозности в блюзе вообще не эксплуатируется. Может, кем-то и эксплуатируется, но я воспринимаю это как естественные человеческие проявления у человека с музыкальным слухом.

— Коля, перейдем к московской теме. Что сейчас делается в Москве среди коллег по блюзу?

— Мало у нас, к сожалению, новостей. У нас все те же люди, появляются новые группы, но, к сожалению, на уровень звукозаписи они не выходят. За последний год появилась амбициозная команда, которая мне лично нравится, это группа "Блюз-казинз", под руководством Левана Ломидзе. Трио а-ля Джонни Винтер. Мне нравится. Они хорошо кайфуют, они честолюбивы, и я думаю, что они прорвутся! Ну, и "Кроссроудз", "Удачное приобретение" и другие — все те же, кто был пять лет тому назад. Группа "Лига блюза" тоже выступает.

— Коля, что ты можешь пожелать минским музыкантам, членам нашего клуба?

— Всем привет, я обожаю всех! Лешке привет большой Козловскому, Оксанке привет, благодаря ей я сохранил свой пиджак, кольца и все прибамбасы. Я до сих пор благодарен, что она помогла это все обнаружить. Я люблю Минск еще с 1988 года, когда мы приезжали в первый раз. Нам посчастливилось выступить на минском Международном фестивале блюза, который организовал "Старклуб" — мы его закрывали. Там был очень высокий музыкальный уровень, благодарнейшая публика и отличная организация.

Есть города, где я себя физически чувствую хорошо. В Белгороде у нас успех огромный, но это не тот город, где я вышел на улицу и мне хорошо. Мне хорошо в зале с их публикой. В Ростове то же самое. Но Минск — это город, в котором я могу гулять, мне просто в кайф там. Сама архитектура и остальное... Если говорить о национальных особенностях, то атмосфера белорусского менталитета меня очень устраивает. Мне в Минске очень комфортно. Я все время скучаю по Минску, хочу туда приехать, там есть люди, которые знают толк в блюзе, это видно, когда ты играешь классику — публика узнает. А не просто откликается на ритм. В Минске есть фэны "Лиги блюза", а это всегда подогревает.

— Мы решили зарегистрироваться нашим клубом как общественная творческая организация. И сразу вопрос: будешь одним из учредителей, хоть на расстоянии, хоть из Москвы?

— Мои условия вступления в клуб: банкет..., а если серьезно, то, конечно буду. Мне нравятся кое-какие минские команды, и я считаю: то что "Крама" делает на белорусском языке, это потрясающе, я преклоняюсь перед ними. Ваши блюзмены, которых я слышал, особенно Леня Веренич — чума, просто великолепно играет. Мне нравится вся тусовка, я вижу, что есть блюзовое движение. Получится международная организация — блюз: Минск—Москва...

Фото Виктора ЗАЙКОВСКОГО

1998