Крисчен МакБрайд: не стоит становиться джазовым музыкантом в погоне за славой или деньгами

Интервью с легендой мирового джаза и самым успешным контрабасистом последних двух десятилетий, пятикратным победителем премии «Грэмми», композитором Крисченом МакБрайдом (Christian McBride).

Интервью у мэтра взяли джазовые журналисты Виктор Радзиевский и Ольга Карпова. Специально для проекта Jazzmap.ru.

Виктор Радзиевский: Самое уважаемое издание о джазе «DownBeat» называет Вас лучшим контрабасистом в мире. Вы играете с огромным количеством самых разных артистов в самых разных музыкальных жанрах: straight ahead, ритм-н-блюз, фьюжн, поп. И каждый раз Вы делаете это уникальнымобразм, так что каждый понимает – это Крисчен МакБрайд. Как Вы находите баланс между собой, вашими идеями и идеями фронтменов? Что важнее – следовать их идеям или продвигать свои?

Крисчен МакБрайд: Не знаю, так ли уж часто я задумываюсь над разницей между фронтменом, лидером и рядовым участником джаз бенда (сайдменом). В этом смысле не важно – этой мой бенд или чей-то еще, я все равно играю басовую партию. И басовая партия остается неизменной вне зависимости от того, это мой бенд, или нет. Я просто концентрируюсь на том, чтобы сыграть лучшие ноты из тех, что я могу сыграть.

ВР: Существует стереотип, что контрабасисты – самые серьезные, спокойные и уравновешенные люди в бенде. Потому что на них больше всего ответственности. Вы согласны с этим утверждением? И что вы думаете об особенностях психологии контрабасистов?

КМ: …спокойные – это да. Возможно, басисты – наиболее осознанные музыканты, потому что мы должны одновременно следить за тем, что делает каждый участник бенда, и мы не можем просто остановиться, у нас нет такой возможности. Вы знаете, что пианист может прерваться на какое-то время, если захочет, …духовики могут играть только соло, а потом пойти, например, выпить чего-нибудь, барабанщики тоже работают почти непрерывно, но даже они могут приостановиться, если захотят…и только басист должен играть все время беспрерывно. Мы должны следить за пианистом, за соло, за тем, чтобы не расходиться с ударными –и все это одновременно. Поэтому басист должен все время оставаться спокойным, сосредоточенным, полностью сконцентрированным на том, что происходит вокруг.

ВР: А что вам больше нравится – сочинять и исполнять свою собственную музыку или играть стандарты и композиции великих солистов, таких как Джо Хендерсон (JoeHenderson), Чик Кориа (ChickCorea), МаккойТайнер (McCoyTyner), Бенни Грин (Benny Green)? Сотрудничество с каким музыкантом стало самым важным для вас?

КМ: Не думаю, что у меня есть кто-то один самый любимый, мне всегда сложно выбирать лучшие имена, потому что тогда мне придется кого-то оставить за этими рамками, чего я не хотел бы. Я играю с любым, кто является заметным (великим) музыкантом. Я могу научиться чему-то у каждого.

ВР: у меня появился незапланированный вопрос. Я смотрел фильм Роберта Олтмена(RobertAltman) «Джаз 34» и это один из моих любимых фильмов, потому что там просто потрясающая атмосфера. И вы там играли с Роном Картером (Ron Carter). Я просто хотел сказать, что это очень красиво, не помню, какую композицию вы исполняли?

КМ: Мы играли “Solitude”. И там, кажется, была еще вторая композиция, не помню какая. Это была большая удача играть в том фильме – фильме самого Олтмана, и, конечно же, играть с Роном Картером. Рон Картер – один из моих басс-героев, и играть с ним в кино – это была настоящая удача. Сложно поверить, что это было уже 22 года назад.

ВР: Вам понравилась идея фильма, атмосфера?

КМ: Это была историческое кино. Мы снимали в Канзас Сити и там было два павильона, оформленных в стиле 30-х годов. Это было изумительно.

ВР: Я знаю, что для вас очень важна идея защиты прав чернокожих американцев и, в первую очередь, их традиций. Вы даже музыку посвятили этой теме. Считаете ли вы, что они в опасности и почему?

КМ: Считаю ли я что чернокожие американцы в опасности?J

ВР: ну, не чернокожие американцы, а их традиции.

КМ: а, в смысле традиции..ну, у нас много традиций. Я думаю, что тут не вполне уместно использовать слово «опасность», но я думаю, мы живем в эпоху, когда многие люди задумываются о своих традициях, и это касается не только чернокожих американцев, но и многих других традиций. Интересно сравнивать, как все было 10 лет назад и сейчас. Какие-то традиции сохраняются, другие меняются, и мы не знаем, какими они будут.

ВР: ..а если говорить о джазовых традициях?

КМ: С ними все будет в порядке (смеется)

ВР: Что такое джаз для вас? Это часть уникальной культуры чернокожих американцев или это международный универсальный музыкальный язык, который принадлежит всем безраздельно?

КМ: И то, и другое. Потому что джаз начинался как традиция чернокожих американцев, но потом он вырос. Корни джаза всегда будут «черными», но знаете, теперь он принадлежит всему миру. То же произошло с рок-н-роллом, с фанком и соулом – музыканты по всему миру играют эту музыку и любят ее. Но ее корни также «черные».

ВР: Вы играете в самых разных музыкальных стилях, и фьюжн Вы играете так же здорово, как и мейнстрим, и я знаю, что вы работаете также с рок-музыкантами? Я не помню конкретных имен, но я слушал много. Есть ли музыка, которую вы не любите?

Я, например, не слышал, чтобы вы играли авангард…

КМ: Я играю много авангардной музыки. Наверное, нет какого-то нелюбимого стиля музыки. Если музыкант действительно хорош, то стиль не имеет значения. И если мне доведется играть с хорошими кантри-музыкантами, я могу и у них что-то позаимствовать, и мне это нравится. Поэтому меня привлекает музыкальное мастерство, а не сам стиль музыки.

ВР: Можете ли вы дать какие-то советы начинающим музыкантам, особенно молодым, которые только начинают себя искать в джазовом мире?

КМ: Джазовый рынок – один из самых маленьких в мире последние 50 лет. Джаз не очень хорошо продается. Действительно много записей и много билетов на концерты продавалось, наверное, в 60-е. Поэтому не стоит становиться джазовым музыкантом в погоне за славой или деньгами. Вы это делаете, потому что любите играть музыку, и это единственная причина, чтобы стать джазовым музыкантом.

ВР: Но можно же найти какой-то баланс, чтобы заработать себе на жизнь? Я не говорю ездить на Бентли каждый день, но…

КМ: …но джазовые музыканты так не зарабатывают с 60-х.

ВР: Но ведь многие музыканты, такие как Джордж Бенсон (George Benson), Херби Хэнкок(Herbie Hancock) они нашли баланс в том, чтобы играть, например, smooth-джаз…

КМ: Ну, я предполагаю, что им нравится это делать. Я думаю, что двигать тобой должно именно то, что ты любишь. Думаю, если ты играешь музыку только ради денег, и даже получаешь за это деньги, ты все равно будешь несчастен. Потому что ты не делаешь то, что любишь. Поэтому ты всегда должен следовать за сердцем, не переживать по поводу денег. Нет, если ты вообще ничего не зарабатываешь, то стоит задуматься, что ты делаешь не так как музыкант или когда общаешься с людьми. Молодым музыкантам не стоит все время бояться, думать «что же я буду делать, я же не заработаю много денег». Если ты играешь рок, тебе тоже никто не гарантирует, что ты заработаешь много денег, поэтому не стоит об этом беспокоиться. Нужно думать о том, как стать действительно хорошим музыкантом, и ты всегда будешь успешным.

ВР: Но, в моем понимании, есть большая разница между рок-музыкантом и джазовым музыкантом. В рок-бенде мы всегда говорим о команде – есть, например, Пинк Флойд, - это одна команда, один бенд, друзья, и они все делают вместе, переживают все взлеты и падения. А в джазе каждый музыкант как волк, как например Сонни Ститт (Sonny Stitt- у него было прозвище The Wolf), он собирает музыкантов делает бенд с новым звучанием, потом распускает их и говорит: «увидимся через 20 лет»!

КМ: я думаю это из-за того, что джазовым музыкантам необходимо все время проверять свои музыкальные способности. Если ты играешь все время с одними и теми же людьми, бывает сложно понять, насколько именно ты хорош как музыкант. Если я 4 года играют с одним бендом, то я знаю, как звучу именно в нем, но не знаю, как буду звучать в другом. И мне кажется, в этом кайф быть джазовым музыкантом, потому что ты можешь играть с разными людьми из самых разных мест по всему миру, ты должен сочетать различные идеи, чтобы это хорошо звучало. И это то, почему мне нравится быть джазовым музыкантом, потому что я могу играть с разными людьми. И есть музыканты, которые выросли вместе и играют вместе. Я имею в виду Стивен Брюнер(Thundercat) и Рон Брунер Младший(Ronald BrunerJr.), Маркус(Marcus Stricklend) и Энох Джамал Стрикленд(E.J.Stricklend), Маркус, кстати, играет со мной сегодня. Ветсон(Neil Watson) и Бредфорд (Johnny Bradford) не играют больше вместе, но они же братья, поэтому они все время вместе играли. Есть и такие люди. Это конечно, не рок-звезды. Я думаю, что на 30 рок-групп приходится одна, которая может действительно быть значимой, поэтому в роке у тебя меньше шансов, чем в джазе. Я имею в виду, что рынок гораздо больше, очевидно.

О, это забавно. Вы знаете, была тут история в NewYorkTimes пару дней назад, называлось что-то вроде «Конец рок-легенде». И там говорилось, что топ-десять самых продаваемых рок-звезд – все старше 50-ти – Брюс Спрингстин(Bruce Springsteen), Элтон Джон(Elton John), Стинг(Sting), Пол Маккартни(Paul McCartney), что если ты рок-звезда за 50, то, возможно, твои записи продаются не так уж хорошо.

ВР: ну это же стереотип такой «играй рок, умри молодым»

КМ: Да-да. Поэтому просто играйте ту музыку, которую любите.

ВР: Ваши родители были контрабасистами..

КМ: ..только отец, не мама.

ВР: так вот, если бы ваши родители, к примеру, отец, был бы доктором, то вы тоже стали бы доктором, как он, или все же стали бы играть на контрабасе? Или вы уже родились с контрабасом в руках?

КМ: я не знаю. Это один из тех вопросов, на которые никто не сможет ответить. Даже когда я начал играть на басу, я все еще продолжал играть в американский футбол. Футбол и бас – это две мои самые большие «любови»

ВР: Каковы ваши ближайшие планы на будущее? Возможно, вы планируете выпустить какие-то альбомы? Потому что, насколько мне известно, ваш последний альбом«Live at the Village Vanguard»вышел в 2015 году, это довольно давно. Вы готовите что-то новое?

КМ: Я планирую запись с составом с которым играют сегодня.

ВР: а что это будет?

КМ: я не могу рассказать, как это будет звучать, просто купите запись потом.

В.Р. Я просто подумал, вы пьете водку… возможно проговоритесь.

И последний вопрос, который я задаю всем музыкантам, с которыми беседую, мой фирменный: представьте, что завтра вы отправитесь на Марс, это будет первый межконтинентальный перелет, вы летите туда на год. Чьи записи вы с собой возьмете?

КМ: Джеймс Браун, Кэннонболл Эддерлии и наверное Майлза Девиса.

ВР: Все записи Майлза Девиса или какую-то конкретную? Может быть Kind of Blue или Bitches Brew>

КМ: Не знаю, у Майлза столько классных записей, я не могу выбрать одну.

ВР: моя коллега, Ольга Карпова спрашивает, а что вы думаете о женщинах, которые играют на контрабасе?

КМ: Есть много фантистических леди, играющих на контрабасе: Линда Лоу(Linda Lou), Эсперанса Сполдинг(Esperanza Spalding), конечно - она одна из самых известных,…, Миранда Смит(Miranda Smith), которая играет с Принцем долгое время, Марроу Розенберг(Marrow Rosenberg),Мелисса Слокум(Melissa Slocum), Мими Джонс(Mimi Jones)…я кого-то упустил, кажется.

ВР: они играют на том же уровне, что и мужчины?

КМ: Конечно.

ВР: а размер пальцев не имеет значения?

КМ: нет, все нормально с этим. Есть много небольших парней, которым не хватает силы звука. И эти леди им еще фору дадут.

ВР: спасибо большое, было очень приятно встретиться с Вами.

КМ: спасибо, отличная беседа вышла.

Беседовал Виктор Радзиевский-мл.

Оригинальный видео-вариант интервью можно посмотреть здесь: